Азимов Айзек - Уэнделл Эрт 2
Айзек АЗИМОВ
ГОВОРЯЩИЙ КАМЕНЬ
Пояс астероидов велик, а его человеческое население мало. Ларри
Вернадски на седьмом месяце своего годичного срока работы на станции 5 все
чаще задумывался, компенсирует ли его заработок почти абсолютное одиночное
заключение в семидесяти миллионах миль от Земли. Это умный юноша, лишенный
внешности инженера-астронавта или шахтера астероидов. У него голубые
глаза, масляно-желтые волосы и невыразимо невинное выражение, которое
маскирует проницательный ум и обостренное изоляцией любопытство.
И невинная внешность, и любопытство хорошо послужили ему на борту
"Роберта К."
Когда "Роберт К." причалил к внешней платформе станции, Вернадски
почти немедленно оказался на борту. В нем чувствовалось радостное
возбуждение, которое у собаки проявилось бы размахиванием хвоста и
счастливым лаем.
То, что капитан "Роберта К." встретил его улыбку кислым молчанием и
мрачным выражением лица с тяжелыми чертами, не имело значения. По мнению
Вернадски, корабль был желанным гостем. И мог пользоваться миллионами
галлонов льда и тоннами замороженных пищевых концентратов, заложенных в
выдолбленную сердцевину астероида, который и служил станцией 5. Сам
Вернадски готов был предоставить любой инструмент и отремонтировать любую
поломку гиператомных моторов.
Вернадски широко улыбался всем своим мальчишеским лицом, заполняя
обычный бланк, записывая данные для дальнейшей передачи в компьютер. Он
записал название корабля, его серийный номер, номер двигателя, номер
генератора поля и так далее, порт погрузки ("Астероиды, чертовское
количество, не помню, как называется последний", и Вернадски записал
просто "Пояс" - обычное сокращение вместо "пояс астероидов"); порт
назначения ("Земля"); причины остановки ("перебои гиператомного
двигателя").
- Какой у вас экипаж, капитан? - спросил Вернадски, проглядывая
документы.
Капитан ответил:
- Еще двое. Как насчет гиператомного? Нам некогда.
Щеки его были покрыты темной щетиной, внешность у него грубого
шахтера, много лет проведшего на астероидах, но речь образованного, почти
культурного человека.
- Конечно. - Вернадски прихватил сумку с инструментами и пошел за
капитаном. С привычной эффективностью он проверял цепи, степень вакуума,
напряженность поля.
Но не переставал удивляться капитану. Хоть самому ему окружение не
нравилось, он смутно сознавал, что есть люди, которые находят очарование в
обширной пустоте и свободе космоса. Но он понимал, что такой человек, как
этот капитан, не станет шахтером из любви к одиночеству.
Он спросил:
- У вас какая-то особая руда?
Капитан нахмурился и ответил:
- Хром и марганец.
- Вот как?.. На вашем месте я бы сменил трубопровод Дженнера.
- Он виноват в неполадках?
- Нет. Но он очень изношен. Вы рискуете еще одной поломкой на
ближайшем миллионе миль. И так как ваш корабль все равно здесь...
- Ладно, замените его. Но выясните причину перебоев.
- Стараюсь, капитан.
Последняя реплика капитана была достаточно резка, чтобы смутить и
Вернадски. Он некоторое время работал молча, потом распрямился.
- У вас не в порядке отражатель гамма-лучей. Каждый раз как пучок
позитронов делает круг, двигатель на мгновение замолкает. Вам придется
заменить отражатель.
- Сколько времени это займет?
- Несколько часов. Может быть, двенадцать.
- Что? Я и так выбился из графика.
- Ничего не могу сделать. - Вернадски оставался оживленным. - Быстрее
не получится. Систему нужно три часа промывать гелием, прежде чем я смогу
войти туда. А потом
