Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Брукс Терри - Шкатулка Хитросплетений (Хроники Заземелья - 4)


Терри БРУКС
ХРОНИКИ ЗАЗЕМЕЛЬЯ IV
ШКАТУЛКА ХИТРОСПЛЕТЕНИЙ
Однажды вечером, войдя к нему со свечой, я с изумлением услышал, как он
дрожащим голосом произнес:
- Я лежу тут в темноте и жду смерти.
Свет находился всего в полуметре от его глаз. Я заставил себя пробормотать
- "о, что за глупости!" и застыл над ним, пораженный тем, что открылось моему
взору.
Мне еще не доводилось видеть ничего более разительного, чем те перемены,
которые произошли в его чертах, и надеюсь, что больше никогда подобного не
увижу. О, я не был шокирован, я был заворожен. Казалось, разорвался некий
покров. Я увидел на этом мертвенно-бледном лишь, выражение торжественной
гордости, безжалостной властности, трусливого ужаса... Сильнейшего и
безнадежного отчаяния. Что было с ним в этот вершинный миг полного познания?
Может быть, он вновь пережил все мгновения своей жизни: вожделение, соблазн и
падение? Он отчаянно шептал, обращаясь к какому-то образу, к какому-то
видению, даже вскрикнул дважды, и крик его был почти вздохом:
Ужас! Ужас!
Джозеф Конрад
"Сердце тьмы"
Глава 1
СКЭТ МИНДУ
Хоррис Кью внешне напоминал карикатурное изображение Паганеля. Он был
высок и долговяз и походил на дешевую марионетку. Голова у него была маловата,
руки и ноги длинноваты, а торчащие уши, нос, кадык и волосы придавали его
облику небрежность. Выглядел он безобидным и глуповатым. На самом деле это
было не так. Он принадлежал к числу тех людей, которые обладают некоторой
властью, но не умеют ею пользоваться. Он считал себя хитрецом и мудрецом, но
не был ни тем ни другим. Если припомнить поговорку, то он вполне подходил на
роль снежного кома, которому суждено превратиться в лавину. И в результате он
представлял некую опасность для всех, включая и самого себя, но сам он этого
даже не осознавал.
И то утро не было исключением. Огромными скачками, не замедляя шага, он
прошел по садовой дорожке к калитке, хлопнул ею так, словно был взбешен
оттого, что та не открылась сама собой, и проследовал дальше, к дому. Он не
смотрел ни направо, ни налево, не замечал изобилия цветов на тщательно
ухоженных клумбах, аккуратно подстриженных кустов и свежевыкрашенных шпалер,
не ощущал благоуханных ароматов, которыми был напоен теплый утренний воздух
северной части штата Нью-Йорк. Он даже мельком не взглянул на парочку
малиновок, распевавших в ветвях старого косматого гикори, который рос в центре
газона у дома. Не обращая внимания ни на что, он устремился вперед с
сосредоточенностью бросившегося в атаку носорога.
Из Зала Собраний, расположенного ниже по склону, доносились голоса,
напоминавшие рой разъяренных пчел. Густые брови Хорриса мрачно сдвинулись над
узким крючковатым носом, словно пара мохнатых гусениц ползла навстречу друг
другу. Надо полагать, Больши все еще пытался увещевать паству. Увещевать
бывшую паству, поправился он. Конечно, на нее это не подействует. Теперь уже
ничего не подействует. В том-то и неприятность от чистосердечных признаний.
Единожды сделав, назад их не вернешь. Элементарная логика, урок, за который
тысячи шарлатанов заплатили своими шкурами, - и Больши все-таки не удосужился
усвоить его!
Хоррис заскрипел зубами, О чем только думал этот идиот?
Он стремглав пустился к дому. Настигавшие его крики из Зала Собраний вдруг
вскипели новой пугающей волной. Скоро они явятся. Все сборище, вся его былая
паства, вмиг превратившаяся в стаю обезумевших врагов, которая непременно
разорвет его в клочья, если только он попадется им в руки.
Хоррис резк





Содержание раздела