Брэдбери Рэй - Солнце И Тень
Рэй Брэдбери
Солнце и тень
Л Жданов, перевод
Камера стрекотала как насекомое. Она отливала металлической синью,
точно большой жирный жук, в чутких, бережно ощупывающих руках мужчины. Она
блес-тела в ярком солнечном свете.
-- Брось, Рикардо, не надо!
-- Эй, вы там, внизу! -- заорал Рикардо, подойдя к окну.
-- Рикардо, перестань! Он повернулся к жене:
-- Ты не мне, ты им скажи, чтобы перестали. Спустись и скажи... Что,
трусишь?
-- Они никого не задевают, -- терпеливо произнесла жена. Он отмахнулся
от нее и лег на подоконник, глядя вниз.
-- Эй, вы! -- крикнул он.
Человек с черной камерой мельком взглянул на него, потом снова навел
аппарат на даму в белых, как соль, купальных трусиках, белом бюстгальтере и
зеленой клет-чатой косынке. Она стояла прислонившись плечом к
по-трескавшейся штукатурке дома. Позади нее, поднеся руку ко рту, улыбался
смуглый мальчонка.
-- Томас! -- крикнул Рикардо. Он обратился к жене: -- Господи Иисусе,
там стоит Томас, это мой собственный сын там улыбается.
Рикардо метнулся к двери.
-- Не натвори беды! -- взмолилась жена.
-- Я им голову оторву! -- ответил Рикардо.
В следующий миг он исчез.
Внизу томная дама переменила позу, теперь она опира-лась на
облупившиеся голубые перила. Рикардо подоспел как раз вовремя.
-- Это мои перила! -- заявил он.
Фотограф подбежал к ним.
-- Нет-нет, не мешайте, мы фотографируем. Все в по-рядке. Сейчас уйдем.
-- Нет, не в порядке, -- сказал Рикардо, сверкая чер-ными глазами. Он
взмахнул морщинистой рукой. -- Она стоит перед моим домом.
-- Мы снимаем для журнала мод. -- Фотограф улыбался.
-- Что же мне теперь делать? -- спросил Рикардо, обра-щаясь к небесам.
-- Прийти в исступление от этой новости? Плясать наподобие эпилептического
святого?
-- Если дело в деньгах, то вот вам пять песо, -- с улыб-кой предложил
фотограф.
Рикардо оттолкнул его руку.
-- Я получаю деньги за работу. Вы ничего не понимаете. Пожалуйста,
уходите. Фотограф оторопел:
-- Постойте...
-- Томас, домой!
-- Но, папа...
-- Брысь! -- рявкнул Рикардо. Мальчик Исчез.
-- Никогда еще такого не бывало! -- сказал фотограф.
-- А давно пора! Кто мы? Трусы? -- Рикардо вопрошал весь мир.
В переулке стала собираться толпа. Люди тихо перегова-ривались,
улыбались, подталкивали друг друга локтем. Фото-граф подчеркнуто вежливо
закрыл камеру.
-- Ол райт, пойдем на другую улицу. Я там приметил великолепную стену,
чудесные трещины, отличные глубокие тени. Если мы поднажмем...
Девушка, которая во время перепалки нервно мяла в руках косынку, взяла
сумку с гримом и сорвалась с места. Но Рикардо успел коснуться ее руки.
-- Не поймите меня превратно, -- поспешно прогово-рил он.
Она остановилась и глянула на него из-под опущенных век.
-- Я не на вас сержусь, -- продолжал он. -- И не на вас. -- Он
повернулся к фотографу.
-- Так какого же... -- заговорил фотограф. Рикардо махнул рукой:
-- Вы служите, и я служу. Все мы люди подневольные. И мы должны
понимать друг друга. Но когда вы приходите к моему дому с этой вашей
камерой, которая словно глаз черного слепня, пониманию конец. Я не хочу,
чтобы вы использовали мой переулок из-за его красивых теней, мое небо из-за
его солнца, мой дом из-за этой живописной трещины! Ясно? "Ах как красиво!
Прислонись здесь! Стань там! Сядь тут! Согнись там! Вот так!" Да-да, я все
слышал! Вы думаете, я дурак? У меня книги есть. Видите вон то окно, наверху?
Мария!
Из окна высунулась голова его жены.
-- Покажи им мои книги! -- крикнул он.
Она недовольно с
