Вольтер - Уши Графа Честерфилда И Капеллан Гудман
Вольтер
Уши графа Честерфилда
и капеллан Гудман
Философские повести
Глава первая
Увы, всем в этом мире правит неумолимый рок! Как и следовало ожидать, я
сужу о том по приключившейся со мной истории.
Милорд Честерфилд, который меня очень дюбил, давно обещал меня
облагодетельствовать.
А тут освободилась зависящая от него, прекрасная preferment
[Бенефиция]. Я спешу из своей провинциальной глуши в Лондон; представляюсь
милорду; напоминаю ему его обещание; он дружески пожимает мне руку и
говорит, что я в самом деле очень дурно выгляжу. Я отвечаю, что всего
больше меня мучает бедность. Он уверяет, что позаботится о моем излечении,
и тут же дает письмо к г-ну Сидраку, возле Гилдхолла.
Я не сомневаюсь, что г-н Сидрак - лицо, которое устроит мое назначение
на должность. Лечу к нему.
Г-н Сидрак, хирург милорда, немедля берется за зонд, чтобы меня
исследовать, и уверяет, что, если у меня камни, он их прекраснейшим
образом вырежет.
Дело в том, что милорду послышалось, будто я мучаюсь мочевым пузырем, и
он, с обычной своей щедростью, пожелал, чтобы меня резали за его
собственный счет. Он был глух на оба уха, как и милорд его брат, но я не
был о том еще осведомлен.
А за время, что я потратил, защищая свой мочевой пузырь от зонда г-на
Сидрака, решившего во что бы то ни стало меня исследовать, один из
пятидесяти двух претендентов на ту же бенефицию явился к милорду, попросил
мой приход и его получил.
Я был влюблен в мисс Фидлер, с которой предполагал вступить в брак,
лишь только стану приходским священником; мой соперник получил и мое
место, и мою возлюбленную.
Милорд, узнав о моей беде и своей ошибке, обещал все исправить, но два
дня спустя скончался.
Господин Сидрак яснее ясного растолковал мне, что мой добрейший
покровитель по состоянию своих органов никоим образом не мог прожить и
минутой дольше и доказал, что глухота его являлась единственно следствием
исключительной сухости чувствительных струн и барабанной перепонки его
ушей. Он даже предложил мне так основательно продубить мне оба уха винным
спиртом, чтобы ни один пэр в королевстве не мог сравняться со мной по
части глухоты.
Я понял, что г-н Сидрак человек весьма ученый. Он пробудил во мне вкус
к естественным наукам. Кроме того, я увидел, что он человек также и
сердобольный, который в случае нужды безвозмездно вырежет мне камни и
окажет помощь при всяких неожиданностях, могущих приключиться у меня в
окрестностях шейки мочевого пузыря.
Итак, желая утешиться после потери прихода и возлюбленной, я стал под
его руководством изучать природу.
Глава вторая
После многих наблюдений над природой, сделанных посредством собственных
пяти чувств, очков и микроскопов, я однажды заметил г-ну Сидраку:
- Над нами смеются; никакой природы нет, все есть искусство. Лишь
посредством изумительного искусства планеты стройным хороводом кружатся
вокруг Солнца, а Солнце вращается вокруг собственной оси.
Конечно, кто-то столь же ученый, как Лондонское королевское общество,
устроил так, чтобы квадраты периодов обращения планет были всегда
пропорциональны кубам их расстояний от Солнца; и надо быть колдуном, чтобы
такое разгадать.
Приливы и отливы нашей Темзы, представляется мне, не что иное, как
постоянное воздействие не менее великого и не менее труднопостижимого
искусства.
Животные, растения, минералы - все представляется мне устроенным
сообразно весу, мере, числу, движению. Все есть пружина, рычаг, блок,
гидравлическая машина, химическая лаборатория, будь то т
