Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Гофман Эрнст Теодор Амадей - Дон Жуан


Эрнст Теодор Амадей Гофман
Дон Жуан
Из "Фантазий в манере Калло"
Перевод Н.Касаткиной
В первый том Собрания сочинений Э.-Т.-А. Гофмана (1776-1822) входят
"Фантазии в манере Калло" (1814-1819), сделавшие его знаменитым, пьеса
"Принцесса Бландина" (1814) и "Необыкновенные страдания директора театра"
(1818).
{1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.
Небывалый случай, происшедший
с неким путешествующим энтузиастом
Пронзительный звонок и громкий возглас: "Представление начинается!" -
вспугнули мою сладкую дремоту, и я очнулся. Наперебой гудят контрабасы; удар
литавр - взревели трубы; гобой тянет звонкое ля - вступили скрипки, - я
протираю глаза. Неужто неугомонный сатана подхватил меня, благо я был под
хмельком?.. Нет! Я лежу в комнате гостиницы, куда добрался вчера вечером,
после того как из меня вытрясло душу.
Прямо над моим носом болтается внушительная кисть сонетки; яростно
дергаю ее, появляется слуга.
- Ради бога, что это за какофония? Уж не дают ли здесь, чего доброго,
концерт?
- Ваше превосходительство (я спросил себе к обеду за общим столом
шампанского), ваше превосходительство, должно быть, еще не изволите знать,
что наша гостиница соединена с театром{82}. Через эту вот потайную дверь
можно коридорчиком пройти прямо в двадцать третий номер - в ложу для
приезжих.
- Что такое? Театр? Ложа для приезжих?
- Ну да, ложа для приезжих, маленькая, на двоих, в крайности на троих -
для самых что ни на есть знатных постояльцев, вся обита зеленым, с
решетчатыми окнами, тут же у сцены! Если вашему превосходительству
благоугодно, сегодня у нас идет "Дон Жуан" знаменитого господина Моцарта из
Вены. Плату за место - талер и восемь грошей - мы припишем к счету.
Договорил он это, уже отпирая дверь ложи, ибо, едва он произнес "Дон
Жуан", как я поспешил через потайную дверь в коридорчик. Для города средней
руки театр был достаточно вместителен, отделан со вкусом и ярко освещен. В
ложах и в партере - полным-полно зрителей. С первых же аккордов увертюры я
убедился, что оркестр превосходный и, если певцы будут мало-мальски сносные,
по-настоящему порадует меня исполнением гениальной оперы. В анданте я был
потрясен ужасами грозного подземного regno all'pianto*; душа исполнилась
трепетом от предчувствий самого страшного. Нечестивым торжеством прозвучала
для меня ликующая фанфара в седьмом такте аллегро - я увидел, как из
непроглядной тьмы огненные демоны протягивают раскаленные когти, чтобы
схватить беспечных людей, которые весело отплясывают на тонкой оболочке,
прикрывающей бездонную пропасть. Моему духовному взору явственно
представилось столкновение человека с неведомыми, злокозненными силами,
которые его окружают, готовя ему погибель. Наконец буря улеглась; взвился
занавес. Темная ночь; зябко и сердито кутаясь в плащ, шагает перед
павильоном Лепорелло: "Notte e goirno faticar..."** Вот как, по-итальянски!
Здесь, в немецком городке, по-итальянски! Ah, che piacere!*** Значит, я
услышу и речитативы и все остальное так, как их задумал и воплотил великий
художник! Из павильона выбегает Дон Жуан; следом - донна Анна, удерживая
нечестивца за плащ. Какое явление! Пожалуй, она недостаточно высока ростом,
статна и величава, зато какое лицо! Глаза, из которых, как из единого
фокуса, снопом сыплются пылающие искры любви, гнева, ненависти, отчаяния и,
словно греческий огонь, зажигают душу неугасимым пламенем! Рассыпавшиеся
пряди темных волос волнистыми локонами вьются по спине, белое ночн





Содержание раздела