Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Гудис Дэвид - Медвежатник


ДЭВИД ГУДИС
МЕДВЕЖАТНИК
Глава 1
В три часа ночи вокруг стояла мертвая тишина. Окна многоквартирного дома были черны, а сам дом отливал темнофиолетовым цветом на фоне ярко освещенного луной зеленого газона. Темнофиолетовое здание являлось мишенью.

Именно на него нацелился Натаниэль Харбин, который сидел за рулем автомобиля, припаркованного на широкой чистой улице, идущей к северу от особняка. Во рту он держал незажженную сигарету, а в пальцах сжимал кусок бумаги, на котором был нанесен план ограбления. На плане намечен маршрут до дома, место проникновения в него и путь, который следовало проделать через библиотеку к стенному сейфу — в нем хранились изумруды.
В застывшей у тротуара машине Харбин сидел вместе с тремя своими компаньонами. Двое из них — мужчины, а третья — худенькая блондинка лет двадцати, не больше. Они сидели и смотрели на дом.

Им не о чем было говорить и не о чем думать: план отработан и выверен до секунды, все дальнейшие действия обсуждены и отрепетированы.
Харбин не раз повторял сам себе, что их план безупречен, на этот счет можно быть спокойным, но сейчас, сжав зубами сигарету, он подумал, что ничто не бывает безупречным. И, правду сказать, эта кража со взломом может стать значительно более опасной, нежели все те, которые они когдалибо предпринимали. Более опасной потому, что является самой крупной из них.
Мысли Харбина дошли до этой точки и дальше не двинулись. Он умел тормозить, когда его разум начинал рассматривать возможный риск.
Харбину исполнилось тридцать четыре года, и последние восемнадцать лет он был медвежатником. Его еще ни разу не поймали, его ни разу понастоящему не загоняли в угол. Он действовал тихо и медленно, очень медленно, всегда безоружный, всегда артистичный, всегда точный и всегда до предела несчастный.
Недостаток счастья ощущался в его глазах. В серых покорных глазах, изза которых он выглядел так, словно постоянно страдал.

В остальном Харбин был довольно хорош собой: среднего роста и среднего веса, с волосами цвета спелой пшеницы, которые он носил на косой пробор и которые плотно прилегали к его голове. Он одевался сдержанно и аккуратно.

У него был мягкий спокойный голос, такой же покорный, как и глаза. Он очень редко повышал голос, даже когда смеялся. Смеялся он тоже нечасто.

Он даже улыбался редко.
Харбин во многом зависел от Бэйлока, который находился рядом с ним на переднем сиденье автомобиля. Бэйлок — очень худенький коротышка, лет так сорока пяти, плешивый и быстро постаревший благодаря своему врожденному пессимизму и неизбывным заботам, заработавший болезнь печени и странную привычку вечно пропускать время еды и сна.

У Бэйлока были плохие глаза, маленькие, то и дело посверкивающие, костлявые руки, которые он постоянно потирал одну о другую, и воспоминания о том, как несколько лет тому назад он сидел в тюрьме. Бэйлок тянул срок, показавшийся ему очень долгим, и теперь по поводу и без повода начинал говорить о тюрьме, о том, как в ней ужасно, и утверждал, что он скорее согласится умереть и быть похороненным, нежели снова попасть туда. Большую часть времени Бэйлок не слишком раздражающе нудил, но временами он мог и в самом деле действовать на нервы, и такие моменты казались поистине невыносимыми.
Харбин мог припомнить немало случаев, когда он был сыт Бэйлоком по горло, когда он смертельно уставал от его непрестанного хриплого нытья, напоминавшего неисправный водопроводный кран. Тогда оставалось только уйти куданибудь подальше и гулять до тех пор, пока Бэйлок не устанет сам се





Содержание раздела