Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Джордан Роберт - Возрожденный Дракон (Колесо Времени - 3)


РОБЕРТ ДЖОРДАН
КОЛЕСО ВРЕМЕНИ
КНИГА ТРЕТЬЯ
ВОЗРОЖДЕННЫЙ ДРАКОН
Посвящается Джеймсу Оливеру
Ригни-старшему (1920-1988)
Он учил меня всегда следовать за мечтой, а
настигнув ее, воплотить в жизнь
ПРОЛОГ
ЦИТАДЕЛЬ РЫЦАРЕЙ СВЕТА
Взор усталого Пейдрона Найола рассеянно скользил, будто не узнавая
знакомый зал для аудиенций, ибо в эти минуты тягостные размышления лишили
зоркости темные глаза Капитана-Командора. Израненные в боях знамена
побежденных врагов юного Найола теперь свисали по стенам, точно обычные
драпировки. Они были тронуты старящим временем, как потемневшие деревянные
панели на каменных стенах, нерушимых здесь, в самом сердце обители Света.
Единственный во всем помещении стул - столь весомо сработанный и с такой
тянущейся вверх спинкой, словно он старался превратиться в трон, - тоже
был невидим для Найола, как и столы с облупившейся лакировкой, что
завершали скромную меблировку зала. Словно не замечал Найол и человека в
белом плаще, хотя тот опустился перед ним на колени и с покорностью, явно
выраженной, однако вполне учтивой, замер в ожидании в центре громадного
знака солнечной вспышки, выложенного на широких плахах половиц. Не
замечать этого воина доселе удавалось немногим.
Прежде чем ввести в зал аудиенций, Джарету Байару дали время возвратить
себе достойный вид, но и сейчас шлем рыцаря и кираса у него на груди
оставались тусклыми после тягостного пути и сохраняли вмятины, полученные
в боевых схватках. На лице Байара невозможно было найти хоть единственный
уголок, не тронутый ни шрамом, ни ссадиной, глаза его, черные и глубокие,
полыхали неудержимым нетерпением. Сейчас воин не был опоясан ремнем с
верным мечом - перед лицом самого Найола никому не позволено быть при
оружии, - однако чудилось, будто Джарет Байар готов вот-вот броситься в
битву, как пес-охотник, только и ждущий, чтобы его спустили с поводка.
Камину, устроенному в одной из стен важного зала, столь же трудолюбивым
пламенем отвечал второй камин, так же встроенный в стену как раз напротив
первого, и холод поздней зимы быстро таял в сем славном чертоге. В
сущности, зал являл собой скромный солдатский приют, где все, что есть,
сделано на совесть, а единственная экстравагантная деталь убранства -
эмблема сияющего солнца. Помпезный антураж явился в зал аудиенций Лорда
Капитана-Командора, Детей Света, с появлением Найола, который был в один
из дней удостоен сего возвышающего звания; горящее солнце из чеканного
золота было изглажено поколениями просителей, заменено на новое и опять
истерто. Золота здесь было довольно, чтобы приобрести любое имение в
Амадиции, выторговать у кого-нибудь свидетельство о высоком происхождении
да и махнуть с грамотою под мышкой в добытое именьице. Но вот уже
десятилетия подряд ступал по золоту Найол и почти не задумывался о нем,
как и о блеске эмблемы солнечной вспышки, сияющей золотым шитьем на груди
его белой туники. К золоту как таковому у Пейдрона Найола влечения,
пожалуй, не было совсем.
Вдруг взгляд его вновь обратился на ворох бумаг, лежащих на ближайшем
столе: здесь пестрели рисунки, в беспорядке топорщились конверты депеш и
донесений. Поверх вороха бумаг валялись три чуть помятых рисунка. Один из
рисунков Найол поднял с явной брезгливостью. Который из трех рисунков
выбрать, Найолу было безразлично: все три художника изобразили одну и ту
же сцену, хотя и каждый по-своему.
Кожа Найола, тонкая, как лоскут пергамента, за долгие прожитые им годы
словно бы все туже натягивалась на его тел





Содержание раздела