Диксон Гордон - Стальной Брат
Гордон Диксон
СТАЛЬНОЙ БРАТ
Перевод с англ. Ю. Беловой
- ...Человек, рожденный женою, кратковремен и пресыщен пе-
чалями, как цветок; он выходит и опадает, убегает, как тень, и не
останавливается..
.[ Кн.Иова, 14, 1-2. ]
Голос капеллана, нараспев читающего слова заупокойной службы у
временного аналоя, установленного прямо внутри прозрачной стены под куполом
места посадки, был пронзителен и отчетлив в разреженном воздухе. Через
двойные поверхности купола и пластмассового покрытия похоронной ракеты,
одетый в черную форму личный состав мог видеть тело погибшего Теда
Вашкевица, удобно лежащего на спине под углом 45 градусов, покоящегося в
смерти, совершенно воскового от бальзамирования и неподвижного. Глаза его
были закрыты, резкие тяжелые черты лица все еще хранили выражение
беспечности, как будто смерть была незначительным происшествием, от
которого было можно легко избавиться; военная звезда была единственным
ярким пятном на черной форме.
- Аминь.
Ответом был глубокий гул голосов людей, похожий на звук органа. В
первом ряду кадетов с трудом двигались губы кадета Томаса Джордана, его
голос механически присоединялся к их хору. Это был момент его триумфа, но,
несмотря на это, вернулся старый, старый страх, давнее чувство одиночества,
потери и ужаса от собственной неполноценности.
Он стоял в напряженном внимании, глядя прямо перед собой, стараясь
погрузиться в единодушие своих товарищей, заглушить голос капеллана и
воспоминания, которые он будил, о враждебном рейде на беззащитный город, о
доме, о погибших родителях. Он вспомнил заупокойную службу над руинами
города. Его подобрало правительственное агентство - его, десятилетнего
мальчика, - и заботилось о нем, учило его до нынешнего дня, но ке могло
дать ему того, чем владели остальные вокруг пего по естественному праву
мужества тех, кто воспитывался в безопасности.
С того дня он был одинок и мучился от страха. Не тронутый бомбой или
миной, он был покалечен в душ?::. Он сэм видел врага и с криком бежал от
этой космической банды. И что после этого могло вернуть Томасу Джордану его
душу?
Но он стоял, полный внимания, как и положено часовому, он был
солдатом, и это был его дом.
Голос капеллана прервался. Он закрыл молитвенник на аналое.Его место
занял капитан тренировочного корабля.
- В соответствии с обычаями Пограничных сил, - твердо заявил он, - я
предаю ныне останки коменданта первого класса Теодора Вашкевица покою во
времени и космосе.
Он нажал на кнопку в аналое. За куполом из хвоста похоронной ракеты
расцвело белое пламя, нагревая на некоторое время каменный астероид до
белизны. На мгновение ракета зависла, извергая пламя. Она поднималась,
сначала медленно, потом быстро, рисуя огненную дорожку до тех пор, пока
очень немногие люди могли разглядеть ее, и исчезла в неожиданно бесшумном
взрыве ослепительного света.
Первые ряды вокруг Джордана расслабились. Не каким-то физическим
движением, но с видимым ослаблением нервного напряжения они перешли к более
прозаическому завершению церемонии. Расслабление дошло даже до капитана,
поскольку он повернулся с ослабленной выправкой и сказал, обращаясь к рядам
кадетов:
- Кадет Томас Джордан. Вперед и в центр.
Команда ударила Джордана ледяной дрожью. Пока шла заупокойная служба,
среди своих товарищей он имел защиту анонимности. Теперь голос капитана был
ножом, который отрезал его, окончательно и безвозвратно, от единственной
защиты, которую он знал, оставил его нагим и уязвимым. Его охватило
бесч
