Каттнер Генри & Мур Кэтрин Л - Жил-Был Гном
Генри КАТТНЕР
Кэтрин Л. МУР
ЖИЛ-БЫЛ ГНОМ
Не следовало бы Тиму Крокетту лезть в шахту на Дорнсеф Маунтин. То,
что сходит с рук в Калифорнии, может выйти боком в угольных шахтах
Пенсильвании. Особенно, когда в дело встревают гномы.
По правде говоря, Тим Крокетт знать ничего не знал о гномах. Он
просто занимался исследованием условий жизни представителей низших
классов, время от времени пописывая статьи, усыпанные весьма неудачными
терминами собственного изобретения. Тим Крокетт принадлежал к той
южно-калифорнийской группе социологов, члены которой пришли к заключению,
что пролетариату без них не обойтись. Они заблуждались. Это им нужен был
пролетариат - по меньшей мере, на восемь часов в день.
Крокетт, подобно своим коллегам, считал рабочего помесью гориллы и
Человека-с-Мотыгой. Доблестный ученый произносил пламенные речи о
угнетенном меньшинстве, писал зажигательные статьи для выпускаемой их
группой газетенки "Земля" и всячески увиливал от работы в качестве клерка
в юридической конторе своего отца. Он говорил, что на него возложена
миссия. К несчастью, к сему почтенному мужу не питали ни малейших симпатий
ни рабочие, ни предприниматели.
Чтобы раскусить Крокетта, диплома психолога не требовалось. Этот
высокий, худой, неплохо разбирающийся в галстуках молодой человек с
пристальным взглядом крохотных паучьих глазок, достоин был лишь одного -
хорошего пинка под зад.
Но уж, конечно, не от гномов!
На деньги отца Крокетт рыскал по стране, исследуя жизнь пролетариев,
к великой досаде тех рабочих, к которым он лез с расспросами. Как-то раз,
одержимый исследовательским зудом, он отправился в Айякские шахты, - или,
по меньшей мере, в одну из них, - переодевшись в шахтерскую робу и
тщательно натерев лицо угольной пылью. Спускаясь на лифте, он почувствовал
себя не в своей тарелке среди людей с чисто выбритыми лицами. Лица
шахтеров чернели лишь в конце рабочего дня.
Дорнсеф Маунтин - настоящие медовые соты и без шахт Айякс Компани.
Гномы знают, как блокировать свои туннели, когда люди подходят к ним
слишком близко. Очутившись под землей, Крокетт почувствовал себя
совершенно сбитым с толку. Он долго брел куда-то вместе с остальными,
затем те принялись за работу. Наполненные вагонетки, громыхая, покатились
по рельсам. Крокетт поколебался, потом обратился к рослому субъекту, на
чьем лице, казалось, навечно застыла маска великой печали.
- Послушай, - сказал он, - я хотел бы поговорить с тобой!
- Инглишкий? - вопросительно отозвался тот. - Вишки. Жин. Вино. Ад.
Продемонстрировав свой несколько неполный набор английских слов,
здоровяк разразился хриплым смехом и вернулся к работе, не обращая больше
внимания на сбитого с толку Крокетта. Тот отправился на поиски другой
жертвы. Но этот отрезок шахты оказался пустынным. Еще одна нагруженная
вагонетка, прогромыхала мимо, и Крокетт решил посмотреть, откуда она
выехала. Он нашел это место после того, как пребольно стукнулся головой и
несколько раз шлепнулся, поскользнувшись на скользкой пыли.
Рельсы уходили в дыру в стене. Стоило Крокетту ткнуться туда, как его
тут же кто-то окликнул хриплым голосом. Незнакомец приглашал Крокетта
подойти поближе.
- Чтобы я мог свернуть твою цыплячью шейку, - пообещал он, извергнув
вдобавок поток непечатных выражений.
- А ну-ка, убирайся отсюда!
Крокетт бросил взгляд в сторону кричавшего и увидел маячившую
невдалеке гориллообразную фигуру. Он мгновенно пришел к выводу, что
владельцы Айякской шахты пронюхали о его миссии и подо
