Кервуд Джеймс Оливер - Старая Дорога
adventure Джеймс Оливер Кервуд Старая дорога ru en Roland ronaton@gmail.com FB Tools 2006-01-13 Library Г. Любавина DD6347B8-1738-43E8-9317-297442B61E3F 1.0 Джеймс Оливер Кервуд
Старая дорога
Глава I
Клифтон Брант смотрел на себя как на крохотную частицу той пыли людской, что носится по миру.
Мир этот совсем сошел с ума в последнее время, а сам он, Клифтон Брант, среди пылинок — выродок. Поэтому и шагает по широкому шоссе, которое ведет из Брэнтфордтауна (Онтарио) к старому городу Квебеку на реке святого Лаврентия, — всего каких-нибудь семьсот миль, не считая того, что он сделает, отойдя от большой дороги в сторону и затем возвращаясь к ней.
Временем он в данный момент не дорожил. Люди, проезжавшие мимо с быстротой тридцати, сорока и пятидесяти миль в час и заставлявшие его глотать поднятую ими пыль, удивлялись — что он за человек? Было в нем что-то живописно-своеобразное, надолго запоминавшееся.
Искатель приключений, в лучшем смысле слова, он никогда сам этого не подчеркивал и до всеобщего сведения не доводил. Но те, что миновали его сейчас, чувствовали это, когда оставляли его в облаке пыли позади. Уже издали они замечали его гибкую, одетую в хаки фигуру, свободно раскачивавшуюся на ходу, несмотря на довольно объемистый рюкзак за плечами, потом, когда они нагоняли его, вспыхивали живые серые глаза, приветливо махала рука — кивок, улыбка… «Кто бы это мог быть?»— спрашивали они друг друга.
— Безработный, должно быть. Хочет попытать счастья в соседнем городе, — высказывал кто-нибудь предположение.
— Из солдат, судя по походке, — добавлял другой.
— Просто один из тех идиотов, любителей пеших прогулок, что каждую субботу отправляются за город.
А оставшийся позади Клифтон Брант, глотая поднятую ими пыль, удивлялся — что может давать жизнь людям, которые проезжают ее на четырех колесах и красоты ее воспринимают со скоростью мили в минуту?
Золотое солнце садилось за башни и поросшие кленами холмы Брэнтфордтауна, когда он с главной дороги свернул на боковую. Это была скромная и невзрачная, понемногу спускавшаяся вниз дорога, выстланная мягким ковром пыли и извивавшаяся меж тенистых деревьев и кустарников, в которых птицы уже заводили свои вечерние песни.
Сильнее забилось сердце Клифтона, и судорога сжала горло: прошло уже больше двадцати лет с тех пор, как он шел последний раз этой дорогой. Шел босиком. Было ему тогда шестнадцать лет.
Время пощадило дорожку, думал он. Такая же была на ней пыль и тогда; он невольно волновался, ища следы своих босых ног. И деревья те же — как будто не выросли за эти двадцать лет.
Он узнавал кусты, у которых часто играл мальчиком, а вот и утес подле них. Утес сейчас не показался ему таким большим, каким он в детстве привык считать его.
Мягкая улыбка прошла у него по лицу, и в этой улыбке был весь пафос и вся радостная горечь воспоминаний о далеком прошлом и мыслей о годах, которые уходят бесследно, как сама жизнь.
Ему скоро сорок, а кажется, будто он вчера еще был мальчуганом. Нелепо вспоминать прошлое так живо, и вообще неразумно было возвращаться на эту невзрачную дорогу, к прошлому. Не думал он, что будет так больно, что здесь он почувствует себя таким бесконечно одиноким.
Он остановился в нерешительности на вершине холма, который когда-то казался ему страшно высоким, потом пробрался через чащу кустарника, миновал изгородь. Там, чуть-чуть впереди — то место, которое он некогда считал своим домом.
Он не стыдился своих слез, не вытирал их, хотя за эти годы прошел через испепеляющие огни и видел мно
