Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Клейман Шломо - Учреждение


Шломо Клейман
Учреждение
Начало этого рассказа переносит нас в те далекие времена, когда
никакого Учреждения еще не было и в помине, и к тому событию, с которого,
пожалуй, все и началось. И вот мы с вами уже топчемся в самой гуще голодной,
разъяренной толпы, на том памятном митинге в пустыне, а с обрывистого
возвышения, над толпою, в ее самой сердцевине, Учитель наш в изнеможении и
из последних сил хрипит: Друзья, я понимаю, все это вызывает в вас и гнев, и
отвращение, но я боюсь, отныне мы еще многие "нельзя" еще не раз услышим,
так что к потоку предписаний, спускаемых нам свыше, придется привыкать... Эй
сзади там, потише, ну прямо слово не дают сказать... (Толпа ворчливо
притихает).
- Итак, продолжим... О женах наших ближних нам строго настрого
запрещено мечтать. Отныне лишь свою положено желать. (Взрыв негодования). А
что касается питания, так вот, пустые слухи это. И вовсе нам не в наказание,
не для того чтоб насолить, а на разумную диету он нас задумал посадить...
Нет, не издевательство все это, накладывать запреты на то, чего давно уж
нету, с тех пор, как стали истощаться последние припасы... Я понимаю,
надоело голодать, я знаю, не дают вам спать воспоминания о пряных ароматах
разваренного мяса, о нежных соусах с приправами душистыми... Ну хорошо,
готов я замолчать, но если все равно приходится страдать, то лучше уж за
принципы его, за истину, и угодить тем самым Господу за все, что сделал для
народа...
- Ах, что он сделал... Значит, все забыли...И что он попросту с цепи
привычного нам рабства спустил нас в лютую свободу, где только Божие законы,
а не плетка фараона вашу звериную природу будут укрощать... Да перестаньте,
негодяи, камнями швырять - в меня, вашего Учителя, вождя национального...
- Не слышу... Что ж, я понимаю, меня этим вопросом часто донимают. Как
мог я допустить, чтоб дело это зашло так далеко, до положения поистине
скандального, как мог я согласиться, чтоб все свелось к убогому, банальному,
напыщенному фарсу, блофу, где смысла здравого нет и в помине, чтоб
докатились мы до всенародной катастрофы, когда капкан все умертвляющей
пустыни захлопнулся за ошалевшей нацией, когда назад дороги нет, и нам
исхода никакого нет - мы вынуждены подписать Завет, как акт о безоговорочной
капитуляции...
- Вы что же, думаете, я этого всего не видел? Не знал, чем это
кончится? А что я мог поделать? Что только я не говорил, как умолял, я
говорил ему намного более того, что вы в своей нелепой, ребячьей ненависти
бросаете мне теперь в лицо. Я говорил ему:
- О, Господи, нам-то все это зачем? И для чего тебе мы, Господи? Ну вот
уедем, а зачем? А то, что в рабстве мы живем, так мы к тому привычные, а
ежели подумать, то что дурного в том, да и эпоха-то покамест все еще
античная.
- И что с того, что строим пирамиды? Ты прав, работа грубая,
физическая. Зато нет в мире пирамиды величественней и более геометрической.
И заработки там вполне приличные, по разнарядке, по закону... А что -
профессия? Профессия отличная, нужная и обществу, и фараону. Правда, с нами
он бывает крут подчас, но можно и его понять, стройка важная, и сроки тут,
не может же он нас так долго ждать...
- Конечно, травмы производственные, и это есть. Зато какая честь - за
дело за святое пострадать. К тому ж за братьев моих родственных всегда я мог
похлопотать, как приближенный к цареву двору,
- Зачем же было сердце его ожесточать? Зачем же было все бросать и
навсегда надежду потерять когда-нибудь нам слиться с величайшей на





Содержание раздела