Конан Дойл Артур - Литературная Мозаика
Артур Конан Дойл
Литературная мозаика
С отроческих лет во мне жила твердая, несокрушимая уверенность в том, что
мое истинное призвание - литература. Но найти сведущего человека, который
проявил бы ко мне участие, оказалось, как это ни странно, невероятно трудным.
Правда, близкие друзья, ознакомившись с моими вдохновенными творениями,
случалось, говорили: "А знаешь, Смит, не так уж плохо!" или "Послушай моего
совета, дружище, отправь это в какой-нибудь журнал", - и у меня не хватало
мужества признаться, что мои опусы побывали чуть ли не у всех лондонских
издателей, всякий раз возвращаясь с необычайной быстротой и пунктуальностью и
тем наглядно показывая исправную и четкую работу нашей почты.
Будь мои рукописи бумажными бумерангами, они не могли бы с большей
точностью попадать обратно в руки пославшего их неудачника. Как это мерзко и
оскорбительно, когда безжалостный почтальон вручает тебе свернутые в узкую
трубку мелко исписанные и теперь уже потрепанные листки, всего несколько дней
назад такие безукоризненно свежие, сулившие столько надежд! И какая моральная
низость сквозит в смехотворном доводе издателя: "из-за отсутствия места"! Но
тема эта слишком неприятна, к тому же уводит от задуманного мною простого
изложения фактов.
С семнадцати и до двадцати трех лет я писал так много, что был подобен
непрестанно извергающемуся вулкану. Стихи и рассказы, статьи и обзоры - ничто
не было чуждо моему перу. Я готов был писать что угодно и о чем угодно,
начиная с морской змеи и кончая небулярной космогонической теорией, и смело
могу сказать, что, затрагивая тот или иной вопрос, я почти всегда старался
осветить его с новой точки зрения. Однако больше всего меня привлекали поэзия
и художественная проза. Какие слезы проливал я над страданиями своих героинь,
как смеялся над забавными выходками своих комических персонажей! Увы, я так и
не встретил никого, кто бы сошелся со мной в оценке моих произведений, а
неразделенные восторги собственным талантом, сколь бы ни были они искренни,
скоро остывают. Отец отнюдь не поощрял мои литературные занятия, почитая их
пустой тратой времени и денег, и в конце концов я был вынужден отказаться от
мечты стать независимым литератором и занял должность клерка в коммерческой
фирме, ведущей оптовую торговлю с Западной Африкой.
Но, даже принуждаемый к ставшим моим уделом прозаическим обязанностям
конторского служащего, я оставался верен своей первой любви и вводил живые
краски в самые банальные деловые письма, весьма, как мне передавали, изумляя
тем адресатов. Мой тонкий сарказм заставлял хмуриться и корчиться уклончивых
кредиторов. Иногда, подобно Сайласу Веггу1, я вдруг переходил на стихотворную
форму, придавая возвышенный сталь коммерческой корреспонденции. Что может быть
изысканее, например, вот этого, переложенного мною на стихи распоряжения
фирмы, адресованного капитану одного из ее судов?
Из Англии вам должно, капитан, отплыть
В Мадеру - бочки с солониной там сгрузить.
Оттуда в Тенериф вы сразу курс берите:
С канарскими купцами востро ухо держите,
Ведите дело с толком, не слишком торопитесь,
Терпения и выдержки побольше наберитесь.
До Калабара дальше с пассатами вам плыть.
И на Фернандо-По и в Бонни заходить.
И так четыре страницы подряд. Капитан не только не оценил по достоинству
этот небольшой шедевр, но на следующий же день явился в контору и с неуместной
горячностью потребовал, чтобы ему объяснили, что все это значит, и мне
пришлось перевести весь текст обратно н
