Кристи Агата - Умирающий Китаец
Агата КРИСТИ
УМИРАЮЩИЙ КИТАЕЦ
Даже сейчас мне трудно рассказывать о тех мартовских событиях. Эркюля
Пуаро, этого необыкновенного человека, чуткого друга, замечательного,
неподражаемого сыщика, нет больше в живых. В спичечном коробке было спрятано
хитроумное взрывное устройство огромной силы. Расчет был сделан на то, что,
увидев небрежно валяющийся коробок, педантичный Пуаро непременно захочет
положить его на место, в спичечницу. Взять коробок должен был он! Но случилось
так, что этот злосчастный коробок понадобился мне. Я и оказался виновником
катастрофы, и теперь меня мучили угрызения совести: я остался жив, а Пуаро
погиб. Он-то сразу сообразил, что это ловушка. Ведь он последним брал коробок
и не положить его на место просто не мог... Мне действительно сказочно
повезло. Меня отбросило взрывной волной в сторону, и я отделался легким
сотрясением мозга.
Мне казалось, что я пробыл в беспамятстве всего несколько минут, но на
самом деле я пришел в себя только через сутки... Да, только к концу следующего
дня я был в состоянии проковылять в соседнюю комнату, где стоял изготовленный
из вяза гроб, в котором покоились останки одного из замечательнейших сынов
человечества.
Едва ко мне вернулось сознание, я жил только одной мыслью: я должен
отомстить Большой Четверке за смерть моего друга, уничтожить ее.
Я думал, что доктор Риджуэй одобрит мои планы, но, к моему великому
удивлению, он стал меня отговаривать:
- Возвращайтесь в Южную Америку. Будьте благоразумны. - Словом, он мне
тактично намекнул, что незачем соваться туда, где сам Пуаро ничего не смог
сделать.
Но я был упрям. Стараясь не думать о том, что я, в сущности, всего лишь
дилетант, я настроил себя на то, что смогу завершить расследование, начатое
Пуаро, так как проработал с ним долгое время и все его методы знал наизусть.
Для меня это было делом чести. С моим другом жестоко расправились, и я просто
обязан посадить убийц на скамью подсудимых!
Все это я высказал доктору Риджуэю, который терпеливо выслушал мой пылкий
монолог.
- Все равно, - подвел он черту, - мое мнение остается прежним: поезжайте
домой. Я уверен, что, если бы Пуаро был жив, он посоветовал бы вам то же
самое. Заклинаю вас его именем: возвращайтесь на свое ранчо.
Но я уже твердо решил сражаться и еще раз сказал об этом доктору. Печально
покачав головой, доктор попрощался со мной и ушел.
Еще месяц я приходил в себя после болезни, а в конце апреля попросил
аудиенции у министра внутренних дел и был им принят.
Министр был очень любезен, но тоже настаивал на моем отъезде, хотя я сразу
же предложил ему свою помощь в расследовании деятельности Большой Четверки. Он
мягко отказался, сказав, что все бумаги, завещанные Пуаро, уже у него и все
необходимые меры будут приняты.
Нашу беседу Краутер завершил пожеланием счастливого возвращения в Южную
Америку, чем я был несказанно обижен.
Я думаю, долг дружбы обязывает меня описать похороны Пуаро. Это была
торжественная и трогательная церемония, было много венков и цветов. Венки были
как от людей знатных, так и от простых граждан. Это лишний раз подтверждало,
что Пуаро хорошо знали и любили в Англии, которая стала для него второй
родиной. Я стоял у могилы и с горечью вспоминал о невозвратимых днях, прожитых
вместе с моим другом.
К началу мая я разработал план действий. Я решил придерживаться тактики
моего покойного друга, поместив в газетах объявления с просьбой сообщить мне
любую информацию о Клоде Дарреле. Однажды вечером, когда я сидел в
