Линдсей Джоанна - Путешествие К Арктуру
Джоанна Линдсей — Путешествие к Арктуру
1. СЕАНС
Мартовским вечером, в восемь часов, Бэкхаус, медиум — быстро восходящая звезда в мире парапсихологов — был препровожден в кабинет в Проленде, Хэмпстедской резиденции Монтегю Фаулла. Комната была освещена лишь светом пылающего камина.
Хозяин взглянул на него с вялым любопытством, встал, и они обменялись традиционными приветствиями. Указав гостю на кресло перед камином, южноафриканский коммерсант вновь опустился в свое. Включили электрическое освещение.
Похоже, рельефные, правильные черты лица Фаулла, его кожа с металлическим отливом и общая атмосфера скучающего безразличия не произвели особого впечатления на медиума, привыкшего оценивать людей с особой точки зрения. В Бэкхаусе, напротив, была какая-то новизна для коммерсанта. И, спокойно разглядывая его сквозь полуприкрытые веки и дым своей сигары, он удивлялся, каким образом этот маленький плотный человек с остроконечной бородкой ухитряется сохранять такой свежий и здоровый вид, несмотря на патологическую природу своей профессии.
— Вы курите? — растягивая слова, спросил Фаулл, как бы завязывая беседу. — Нет? Тогда, может быть, выпьете?
— Не сейчас, спасибо.
Наступила пауза.
— Все в порядке? Материализация состоится?
— Не вижу причин сомневаться в этом.
— Это хорошо, я не хотел бы, чтобы мои гости были разочарованы. Я уже выписал вам чек, он у меня в кармане.
— Это можно и потом.
— По-моему, было назначено на девять.
— Я полагаю, да.
Разговор не клеился. Фаулл с равнодушным видом развалился в кресле.
— Не хотите ли узнать о моих приготовлениях?
— Не думаю, что нужны какие-то приготовления, разве что стулья для ваших гостей.
— Я имею в виду убранство комнаты для сеанса, музыку и все такое.
Бэкхаус пристально посмотрел на хозяина:
— Но это не театральное представление.
— Правильно. Видимо, я должен объяснить... Будут присутствовать дамы, а дамы, вы знаете, склонны к эстетике.
— В таком случае, у меня нет возражений. Надеюсь только, что они насладятся представлением до конца.
Говорил он довольно сухо.
— Ну тогда все в порядке, — сказал Фаулл. Он разжег сигару, встал и налил себе виски.
— Вы пойдете взглянуть на комнату?
— Нет, спасибо. Предпочитаю не заходить туда раньше времени.
— Тогда пойдемте, я познакомлю вас с моей сестрой, миссис Джеймсон, она в гостиной. Она иногда оказывает мне любезность и выступает в роли хозяйки, поскольку я не женат.
— С удовольствием, — холодно сказал Бэкхаус.
Они застали леди одну, сидящую с грустным видом у открытого рояля. Она играла Скрябина и еще находилась под впечатлением музыки. Медиум обратил внимание на ее тонкие строгие патрицианские черты и фарфоровые руки и удивился, что у Фаулла такая сестра.
Она встретила его смело, мелькнула лишь тень волнения. Он привык к такому приему со стороны женщин и прекрасно знал, как с ними обходиться.
— Что меня удивляет, — произнесла она почти шепотом после десяти минут изящной бессодержательной беседы, — так это не столько появление само по себе — хотя это вне сомнения будет поразительно, сколько ваша уверенность, что оно произойдет. Скажите, на чем основывается эта уверенность?
— Я сплю с открытыми глазами, — ответил он, оглядываясь на дверь, — а другие видят мои сны. Вот и все.
— Но это великолепно, — произнесла миссис Джеймсон и улыбнулась с несколько отсутствующим видом, так как только что вошел первый гость.
Это был Кент-Смит, бывший мировой судья, знаменитый своим грубым судейским юмором, который, однако, у него хватало ума не перен
