Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Лондон Джек - Прежде Адама


Джек Лондон
Прежде Адама
" Это - наши предки, и их история - наша история.
Помните, что однажды мы спустились с деревьев,
А в гораздо более далеком прошлом,
Наши прародители выползли из моря
И начали свой путь по суше. "
ГЛАВА I
Видения! Видения! Видения! Сначала, теряясь в догадках, я недоумевал
- откуда это множество видений, роящихся в моих снах - ведь ничего
похожего я никогда не видел наяву. Они мучили меня с детства, превращая
сны ребенка в череду кошмаров, а позже убедили в том, что я отличаюсь
от себе подобных, являясь существом неестественным и проклятым.
Только днем ко мне приходило какое-то подобие успокоения. Ночью же я
погружался в царство страха - и какого страха! Я могу с уверенностью
предположить, что никто из ныне живущих никогда не испытывал ничего
подобного, потому что мой страх - страх далекого прошлого, это ужас,
царивший в молодом мире, вернее в пору юности Молодого Мира. Короче, я
говорю о страхе, который безраздельно властвовал во времена известные под
названием Среднего Плейстоцена.
Что это значит? Пожалуй, все же необходимо кое-что объяснить прежде,
чем я начну рассказ о своих снах. Иначе, вы не сможете понять того, что
мне известно слишком хорошо. Ведь я пишу это, а все персонажи и события
того, другого, мира встают передо мной как величественная фантасмагория,
хотя я не сомневаюсь, что для вас они будут всего лишь грубыми,
неразумными существами.
Да и что для вас дружба Вислоухого, красота Быстроногой, похоть
и свирепость Красноглазого? Пустой звук и не более того, так же как и
поступки Людей Огня или Древесных Людей, или невнятный говор на Совете
Племени - для вас, не знающих спокойствия холодных пещер в отвесных
скалах и сумятицы водопоев в конце дня, ведь рассветный ветер никогда не
пронизывал вас на вершинах деревьев, и вы не ощущали сладости вкуса
молодой коры на ваших губах.
Думаю, вы быстрее поймете, о чем речь, если я начну с рассказа о
детстве, ведь для меня именно там все и началось. Днем я был таким же
мальчишкой как все остальные. Но во сне я становился другим. С тех самых
пор как я себя помню, ночь для меня была подернута ужасом. Лишь изредка
мои сны окрашивались в легкие тона радости. Обычно они были наполнены
страхом - и страхом таким странным и чуждым, что его не с чем было
сравнить. Страх, который я иногда испытывал в обычной жизни не имел ничего
общего с ужасом, который охватывал меня во сне. Он выходил далеко за
пределы всего, что я мог ощутить в реальной жизни.
Я был городским мальчишкой, ребенком, которому даже деревня казалась
неисследованной землей, но я никогда не видел городов в своих снах, и ни
один дом ни разу не возник в моих видениях. Больше того, ни один человек
никогда не смог проникнуть сквозь полог моего сна. Я, видевший деревья
только в парках и на иллюстрациях книг, блуждал во сне сквозь неоглядные
леса. Удивительно, но деревья из сновидений были не туманными пятнами, а
пронзительно отчетливыми образами. Я почти ощущал их. Я видел каждую ветку
и прутик, я мог различить любой листик на дереве.
Я отлично помню, как впервые увидел дуб. Пока я рассматривал его
листья, ветви и бугристый ствол, ко мне вдруг пришло беспокоящее своей
живостью понимание того, что точно такое же дерево я видел бесчисленное
количество раз в своих снах. И я уже не удивлялся, когда впоследствии,
увидев впервые ель, тис, березу или лавр, сразу узнавал их. Я видел их
всех прежде, видел точно такими же, каждую ночь, во сне.
Это, как вы уже догадались,





Содержание раздела