Манн Томас - Иосиф-Кормилец (Иосиф И Его Братья, Книга 4)
Томас Манн
Иосиф-кормилец (Иосиф и его братья, книга 4)
ПРОЛОГ В ВЫСШИХ СФЕРАХ
Как обычно в подобных случаях, в высших сферах царило тогда лукавое
удовлетворение, сдержанное злорадство, сквозившее при встречах во взглядах
из-под скромно опущенных ресниц и в уголках губ. Вот и опять переполнилась
чаша долготерпенья, настал черед справедливости, и вопреки Собственному
Желанью, наперекор Своему же замыслу, пришлось под натиском царства
строгости (дай волю этому царству, и мира, пожалуй, вообще не стало бы,
хотя и на чересчур мягком фундаменте сплошной кротости и безграничного
милосердия построить мир тоже никак нельзя было) - пришлось, к
величественному Своему огорчению, вмешаться и навести порядок, разрушить,
уничтожить, снова сровнять с землей - точь-в-точь как во время потопа, как
в день серного ливня, когда щелочное озеро поглотило нечестивые города.
Теперешняя уступка справедливости была, правда, иного объема и стиля,
она не достигла такой суровости, как в памятный миг величайшего раскаянья
и нещадного затопления или хотя бы как в тот раз, когда люди Содома, с их
порочным представлением о красоте, чуть было не взыскали с двоих из нас
некий несказанный оброк. На сей раз не сгинули, не провалились в тартарары
ни человечество, ни какая-то его вопиющим образом извратившая свои пути
часть, о нет, ибо на сей раз речь шла всего-навсего об одном, особенно,
правда, красивом и заносчивом, особенно отмеченном участием, пристрастием
и далеко идущими замыслами представителе той породы, которую нам посадили
на шею, следуя одному странному, слишком хорошо известному наверху
рассуждению, издавна вызывавшему там, помимо горечи, не совсем
несправедливую надежду, что вскорости горечь станет уделом того, кто
выносил и осуществил эту обидную мысль. "Ангелы, - так звучала она, -
созданы по нашему образу и подобию, только бесплодны. Животные, наоборот,
плодятся, но они не созданы по нашему образцу. Сотворим же человека -
подобие ангелов, но существо плодовитое".
Абсурд. Мало сказать - излишество: нелепость, причуда, чреватая горечью
и раскаяньем. Спору нет, "плодовиты" мы не были. Мы были личными слугами
света и заодно тихими царедворцами, а что касается истории о том, как мы
когда-то входили к дочерям человеческим, то это беспардонная мирская
сплетня. Но что бы нам ни приписывали и каких бы побочных, довольно-таки
любопытных сверхживотных значений ни имело это животное преимущество
"плодовитости" - мы, "бесплодные", во всяком случае, не пили кривду, как
воду, - и Он еще увидит, до чего доведут Его эти его плодовитые ангелы:
пожалуй, даже до признания, что Всемогущему, который умеет владеть собой и
мудро радеет о собственной беззаботности, следовало бы навсегда
удовольствоваться нашим почтенным существованием.
Всемогущество и неограниченность воли и выдумки при сотворении простым
"Да будет" имели, разумеется, свою опасную сторону, - опасную даже для
всеразумия, которого тоже может оказаться недостаточно, чтобы избежать
ошибок и несомненных ненужностей при проявлении этих абсолютных качеств.
Из-за простой неугомонности, простой потребности в действии, простой тяги
сделать "после этого еще и то", "после ангелов и животных еще и
животных-ангелов" оказалось возможным впасть в неразумие и создать нечто
весьма ненадежное и конфузное, к которому затем, именно потому что оно
явно не удалось, питали в почтенном Своем упрямстве особую слабость и
относились с оскорбительным для небес участием.
Но только ли по Собствен
