Миллхаузер Стивен - Выход
Стивен Миллхаузер
ВЫХОД
Перевод Анастасии Грызуновой
1
Хартер предполагал, что интрижка плохо кончится, но не думал, что
настолько плохо: он мрачно застегивает рубашку, лежа на краю постели, женщина
чуть не плачет, распростертая в своей бледно-лиловой ночнушке, что заставляла
его тосковать о женщинах тоньше, моложе и желаннее, - и тут сюрприз, который
стоило предвидеть, малюсенький поворот сюжета, все превративший в фарс:
внезапно распахивается дверь и порог перешагивает взбешенный муж. Ну вот,
подумал Хартер, сейчас он меня убьет. Но сделав шаг, муж остановился, будто
его ударили по лицу, и Хартер понял, что тот лишь теперь поднял взгляд и
увидел малоприятную сцену. Хартер понял и еще кое-что: на этот раз ему сойдет
с рук. Человек у двери был невысок и опрятен, почти нежен, не чета Хартеру. В
темной тройке, с аккуратными усиками, над висками - завитки зачесанных назад
редеющих волос. Эти открытые виски делали его странно хрупким - казалось, удар
кулака раскрошит ему череп, будто ребенку, - и Хартер слегка пожалел
человечка, а тот стоял, не двигаясь и не говоря ни слова. Хартер застегнулся и
встал. На Марту не взглянул. Медленно, осторожно обогнул кровать, направился к
двери и, проходя совсем рядом с мужем Марты - как его зовут? Джозеф? Лоренс? -
заметил, что мужчина смотрит не на него, а прямо перед собой, и весь трясется.
Хартер чуть было не сказал какую-то нелепость - все кончено, это не имеет
значения, она вас любит, - и тут мужчина заговорил - тихо, придушенно, так
тихо, что Хартер уловил лишь злобное шипение и что-то вроде "вами утром".
Хартер поспешно вышел за дверь, вниз по затянутой ковром лестнице в гостиную.
Под настольной лампой на мягком кресле поблескивал небольшой черный портфель.
Только на переднем крыльце до Хартера дошло, что человечек трясся от ярости.
Луна Хартера напугала. Тревожно яркая, словно белое солнце. Она расчертила
высокую каменную парковую ограду через дорогу тенями деревьев, отшлифовала
крыло одинокого автомобиля в квартале от дома. Темно-синее ночное небо,
привкус осенней прохлады. В такие ночи влюбленные гуляют, держась за руки:
каблуки дразняще стучат по тротуару, приглушенный смех, "хшш-хшш" чулков.
Дурак он был, что не порвал с нею раньше.
Нагнувшись, Хартер заглянул в машину, увидел две библиотечные книги на
пассажирском сиденье и вспомнил про третью, что осталась у Марты на тумбочке.
Придется ей сдавать его книгу самой. Мысль об этом поступке, который она
храбро совершит, - рука чуть помедлит, кладя книгу на стойку, - наполнила его
странным наслаждением, точно он был бы рад задержаться в ее жизни еще
ненадолго; точно все это не столь гнетуще окончательно. Может, когда-нибудь
они снова увидятся. Он шагнет к ней, рукой коснется ее плеча. Она обернется,
глаза наполнятся слезами... или нет, однажды вечером, сидя в библиотеке, он
поднимет голову, и напротив него... но довольно сантиментов. Это финал, все
кончено. Хартер двинулся на другой конец города, где в одиночестве жил на
последнем этаже дома на три семьи. Что, правда час ночи? Человечек не имел
права так врываться. Но, с другой стороны, это же его комната, и он вообще-то
не врывался - дверь отворилась довольно медленно. Не нужно было ему ничего
знать. Хартер выскользнул бы из ее жизни - не сложнее, чем снять носок в конце
дня, скинуть его чуть помятым, чуть менее пригодным для ношения - не более
того. Нет, звучит уродливо. Он устал, устал - от всего устал. И вот, в ту
самую ночь, когда он, в конце к
