Мисима Юкио - Мой Друг Гитлер
ЮКИО МИСИМА.
МОЙ ДРУГ ГИТЛЕР
Пьеса в трех действиях
Действующие лица:
Адольф Гитлер
Эрнст Рем
Грегор Штрассер
Густав Крупп
Время действия: июнь 1934 г.
Место действия: Берлин, резиденция рейхсканцлера
Действие первое
Большая гостиная берлинской резиденции рейхсканцлера. В глубине сцены – балкон. На нем, спиной к зрителям, стоит Гитлер в смокинге и произносит речь, время от времени прерываемую восторженными криками толпы.
Справа от Гитлера – Рем в форме штурмовика, слева – Штрассер в обычном костюме. Оба, как и Гитлер, стоят к зрительному залу спиной. Речь Гитлера, как и крики, начинается еще до поднятия занавеса и продолжается после того, как занавес поднят.
Гитлер . Вдумайтесь, господа! Сегодня наша Родина, покончив с эпохой позора, шаг за шагом движется к новой эпохе – независимости и созидания. Вспомните, что было восемнадцать лет назад.
Год тысяча девятьсот шестнадцатый, в разгаре Великая война. Я простой, мужественный солдат. Ранен на фронте, лечусь в Беелитцком госпитале.
И одолевают меня мысли, от которых все нутро как огнем горит. Уже закопошились гнилостные бактерии, которые потом, после войны, разложат душу германского народа. Над честными солдатами в госпитале издеваются.
Мерзавец, нарочно разодравший руку о колючую проволоку, чтобы попасть в тыл, похваляется своей подлой изобретательностью. Да еще заявляет, что его гнусный поступок требует куда большего мужества, чем героическая гибель на поле брани.
Как вам это нравится, а? Будущее разложение уже гнездилось в нашем тылу! Уже тогда зрело все это – и послевоенное разрушение всех и всяческих ценностей, и трусливый пацифизм, и эта смрадная демократия, и заговор евреев, радующихся поражению нашей Родины, и омерзительные замыслы коммунистов!
Представляю, какие горькие слезы лили, взирая на несчастную Германию, духи погибших героев, – оттуда, из золотых залов Вальгаллы, куда унесли их валькирии. Каким гневным гулом откликались на эти скорбные стенания высокие потолки, выложенные щитами, и разложенные по скамьям Вальгаллы доспехи – как вспыхивали они бликами от горящих на столах светильников!
Но теперь стенания героев умолкли. Ложь, грязь, позор смыты раз и навсегда. С января прошлого года, с тех пор как я стал рейхсканцлером, боги возложили на мое правительство, верное интересам страны, особую миссию.
Коммунистическая партия, затеяв гнусный поджог рейхстага, сама вырыла себе могилу. В нашем рейхстаге нет больше этих предателей Родины! Нет больше антинародной своры социал демократов! Нет больше католической партии Центра, этой пацифистской заразы!
Осталась только одна партия – Национал социалистическая немецкая рабочая партия, наследница славных традиций отчизны, строительница будущей могущественной Германии!
Где то в середине речи на сцене появляется Густав Крупп – пожилой, с тростью. На минуту останавливается, слушая речь, потом зевает и проходит в центр сцены. Садится в кресло лицом к зрителям и ждет со скучающим видом.
Потом подает знак Рему, но тот не обращает внимания. Наконец, Рем оборачивается, видит Круппа и осторожно, косясь на Гитлера, выходит в центр сцены. Их разговор с Круппом начинается после слов Гитлера: «…будущей могущественной Германии!» После восторженных криков толпы речь Гитлера продолжается, но зрителям слов уже не слышно – они видят лишь жестикуляцию оратора.
Рем . Вы опять мешаете Адольфу выступать.
Крупп . Его речи пикантнее слушать не спереди или сбоку, а отсюда, с изнанки. Пение настоящей примадонны слышно и за кулисами. Это мое давнее при
