О'Генри - Коварство Харгрэвса
О`Генри
Коварство Харгрэвса
Перевод Зин. Львовского
Когда майор Пендельтон Тальбот и его дочь, мисс Лидия Тальбот,
переселились на жительство в Вашингтон, то избрали своим местопребыванием
меблированный дом, удаленный на пятьдесят ярдов от одной из самых тихих
авеню. Это было старомодное кирпичное здание с портиком, поддерживаемым
высокими белыми колоннами. Двор был затенен стройными акациями и вязами, а
катальпа во время цветения засыпала траву дождем розово-белых цветов. Ряды
высоких буксовых кустов окаймляли решетку и дорожки. Тальботам нравился этот
южный стиль дома и вид местности. В этом приятном частном меблированном доме
они наняли комнаты, в число которых входил кабинет майора Тальбота,
заканчивавшего последние главы своей книги "Анекдоты и воспоминания об
Алабамской армии, суде и адвокатуре".
Майор Тальбот был представителем старого-старого Юга. Настоящее время
имело мало интереса или достоинств в его глазах. Мысли его жили в том
периоде до гражданской войны, когда Тальботы владели тысячами акров
прекрасной земли для хлопка и рабами для возделывания ее; тогда их фамильный
дом с королевским гостеприимством открывал свои двери гостям и аристократии
Юга. Из этого периода он сохранил всю свою гордость и строгость в вопросах
чести, старинную и церемонную вежливость и - подумайте! - гардероб. За
последние пятьдесят лет, наверное, нельзя было сшить такую одежду. Майор был
высокого роста, но, когда он делал то удивительное архаическое
коленопреклонение, которое называл поклоном, фалды его сюртука подметали
пол. Это одеяние поразило даже Вашингтон, который давно уже перестал
смущаться камзолами и широкополыми ь шляпами членов конгресса с Юга. Один из
жильцов дома назвал его сюртук Father Hubbard, и, действительно, был с
короткой талией и широк в подоле.
Но, несмотря на странную одежду, на громадную площадь груди его
гофрированной рубашки, на узкий черный галстук ленточкой с вечно съезжающим
на бок бантом, - в избранном меблированном доме м-с Вердемэн майора любили,
хоть и посмеивались над ним немного. Молодые департаментские клерки часто
"заводили" его, как они говорили, т.-е. наводили на тему, наиболее дорогую
ему: история и традиции его любимого южного края.
В течение разговора он часто приводил цитаты ио "Анекдотов и
воспоминаний". Но клерки очень осторожно скрывали свои побуждения, так как,
несмотря на свои шестьдесятвосемь лет, майор мог привести в замешательство
самого смелого из них упорным взглядом своих проницательных серых глаз.
Мисс Лидия была толстенькая старая дева 35 лет, с гладко причесанными,
крепко закрученными волосами, которые ее старили.
Она тоже была старомодной, но довоенная слава не излучалась от нее так,
как от майора. Она отличалась бережливостью и здравым смыслом, распоряжалась
финансами семьи и встречала всех приходящих со счетами, Майор смотрел на
счета за стол и стирку, как на презренные жизненные неудобства. Они
продолжали поступать так часто и так упорно! Майору хотелось знать: почему
их нельзя собрать воедино и заплатить сразу в подходящее время,--например,
когда "Анекдоты и воспоминания" будут напечатаны, и деньги за них получены?
Мисс Лидия в таких случаях спокойно продолжала шить и говорила: "Мы будем
платить попрежнему, пока хватит денег, а затем, может быть, им и придется
ждать уплаты сразу".
Большинство столовников м-с Вердемэн отсутствовали в течение дня,
потому что все они были или департаментские клерки, или деловые люди, но
один из них бывал д
