О'Генри - Кто Выше
О. Генри
Кто выше?
Мы с Джеффом Питерсом сидели в ресторанчике Провенцано в
укромном углу. Перед каждым из нас было блюдо "спагетти", и
Джефф объяснял мне, что жулики бывают трех сортов,
Каждую зиму он приезжает в Нью-Йорк полакомиться
"спагетти", посмотреть из глубин своей беличьей шубы, как
снуют пароходы по Восточной реке, и запастись в одном из
магазинов готового платья на Фултон-стрит одеждой, которая
сшита в Чикаго. В течение трех остальных времен года его
следует искать западнее - поле его деятельности где угодно,
от Спокана до Тампа (1). Своей профессией он гордится и
совершенно серьезно защищает ее достоинства с помощью
своеобразной этической философии. Профессия его не нова.
Он дает надежный, радушный и просторный приют беспокойным и
неразумным долларам своих ближних.
В каменной пустыне, куда Джефф ежегодно удаляется на
зимние каникулы, он не прочь бывает поболтать о своих
многочисленных приключениях, - так в вечернюю пору мальчишка
любит свистеть в лесу. Вот почему я отмечаю у себя на
календаре время, когда Джефф должен приехать в Нью-Йорк, и
открываю у Провенцано переговоры относительно залитого вином
столика в углу, между развесистым фикусом и palazzo della
что-то такое (2) в раме, на стене.
- Есть два рода жульничества такие зловредные, - говорил
Джефф, - что их следовало бы уничтожить законодательной властью.
Это, во-первых, спекуляция Уолл стрита, а во-вторых - кража со
взломом.
- Ну, насчет одного из них с вами согласится каждый, -
сказал я смеясь.
- Нет, нет, и кража со взломом тоже подлежит запрещению,
- сказал Джефф, и мне пришло в голову, что я, может быть,
смеялся некстати.
- Месяца три назад, - сказал Джефф, - мне посчастливилось
быть sine qua grata (3) с представителями обеих
вышеназванных разновидностей нелегального искусства. Судьба
свела меня одновременно с членом Союза Грабителей и с одним
из наших Джон Д. Наполеонов (4).
- Интересное сочетание, - сказал я зевая, - а я не
рассказывал вам, как я на прошлой неделе, на берегу
Рамапоса, уложил одним выстрелом и утку и суслика?
Я знал, как вытягивать из Джеффа его истории.
- Подождите, сначала я вам расскажу про этих полипов,
которые тормозят колеса общественной жизни и отравляют
источники честности своим смертоносным взглядом, - сказал
Джефф, и в его глазах горело чистое пламя карающей
добродетели.
Как я уже рассказывал, три месяца назад я попал в дурную
компанию. Это случается с человеком в двух случаях жизни -
когда он без гроша и когда он богат.
Бывает, что и в самых законных делах наступает полоса
невезения. На одном перекрестке дорог я свернул не туда,
куда нужно, и по ошибке попал в городишко Пивайн. Мне не
следовало отправляться туда, так как прошедшей весной я уже
осаждал этот город и нанес ему большие повреждения. Я
продал тамошним жителям на шестьсот долларов молодых
фруктовых деревьев - грушевых, сливовых, вишневых,
персиковых. С тех пор жители города не переставали глядеть
на дорогу, поджидая, не пройду ли я по этой дороге опять. А
я, не подозревая ни о чем, еду по главной улице, доезжаю до
аптекарского магазина "Хрустальный дворец" и только тогда
замечаю, что мы оба попали в засаду - я и мои сивый конек
Билл.
Жители Пивайна схватили Билла под уздцы и завели со мной
разговор, имеющий ближайшее отношение к теме о фруктовых
деревьях. Двое-трое из представителей города просунули мне
сквозь проймы жилета постромки и повели меня по своим
фруктовым садам. Вся беда была в том, что их деревья
