О'санчес - Лук И Язык
О'Санчес
Лук и язык
"Мясиськи и отвратити". - Шура, что это за гадость?
- Это неологизмы, Витя - снисходительно поясняет Лук. - Новые слова,
сконструированные мною из старых. Обозначают потерявшие форму молочные
железы-переростки.
- А на фига? По-моему, буфера куда лу... Узел!... Товарищ гвардии
п'олковник...
- Вольно, - басит комбат и вся батальонная командирская кодла, включая
командира узла и старшину, вслед за ним втянулась в ленкомнату.
- Узел, вольно!
- Ковешников, как твои воины, готовы к проверке? На этот раз не
подведет нас твой бывший отличный узел?
- Так точно, товарищ подполковник, не подведет. - Майор Ковешников
нервно отплюнулся в кулак и уперся гневным взглядом в горло заместителя
командира взвода сержанта Кеселя.
Ловок и сметлив Кесель: только рукой повел над комсомольским значком -
поправить чтобы, а крючок воротничка уже наглухо застегнут, как у молодого.
Лук колеблется пару секунд, но тоже застегивает пуговицу: борзеть нужно в
меру... А вот крючок - только по прямому замечанию, дедовскую честь надо
блюсти даже сквозь невзгоды и тернии... И наряды вне очереди. Да и какие
ему, без пяти минут дембелю и кочегару, теперь наряды...
(C)
x x x
Все "словотворчество" началось год с лишним назад, там же, в
ленкомнате. Офицеров нет, старшина с "замком" Тимофеевым в городе,
остальному личному составу нет особого дела до власти и порядка. Дедам лучше
всех, но и молодые не жалуются: сидеть в теплой ленкомнате с
"первоисточниками" в руках гораздо приятнее, чем драить туалет или печатать
шаг под лай сержантов, старослужащих воинов и других начальников, которых не
счесть над тобой, пока ты "молод".
Кесель и Лук еще далеко не друзья, но они - одного призыва и сидят за
одним столом...
- Шура, а что такое оргия?
- Оргия? Разврат во время пьянки, если по латыни...
- Точно? Что-то больно короткое...
- Точно. А... если по-хохляцки..., то - кохалово. - Лук даже засмеялся
невесть откуда взявшемуся слову, а Кесель подумал, что Лук над ним смеется,
тихо рассердился и замолк.
Но Лук и не заметил обиды, он уже вертит головой, в слабой надежде
показать новый стебунок хоть-кому нибудь, кто поймет и оценит...
-... восемнадцать, дятел.
- сам такой. На, в мой погляди и посчитай: девятнадцать...
Это два деда, Ковалев и Камерин, Кол и Мерин, с календариками в
руках,ведут рутинный спор на тему: "сколько дней до приказа" (так
называемого "дембельского")...
- Сколько, сколько, ты говоришь? - вмешивается Лук...
Остановиться бы ему, но он уже безумен: черт, по прозвищу "Красное
словцо", гонит его вперед, к пропасти.
- Восемнадцать, - машинально отвечает Мерин.
- Я бы повесился!
И стало тихо. Сашка Смирнов, молодой сержант, тоже питерский, засмеялся
было, но посмотрел на дедов и осекся. Деды просто не знают как реагировать
на вывернутую в их же сторону дедовскую шутку: Лук не простой "салабон",
годами он с дедов, даже постарше, но и сносить подобную борзоту -
невозможно.
- Ни фига себе, - зароптали, заматерились деды на разные голоса,
разжигая друг о друга гнев и справедливое возмущение... - сыновья вконец
оборзели... Узел! Товарищ гвардии п'полковник...
- Отставить! Где ваша форма одежды, товарищ сержант! Еще раз...
Комбат Самсонов, новый замполит майор Федоров, начштаба майор
Семенов... Еще кто-то и свое начальство: Ковешников, стпрщина Петрик и
старший сержант Тимофеев. Уж Тимофеев бы не сплоховал, ни с комбатом, ни с
Луком, а младший дед-сержант Головин... Эх...
- Плохо, Ковешников. Я думал, ч
