Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Райс Энн - Вампирские Хроники 4


Энн РАЙС
ИСТОРИЯ ПОХИТИТЕЛЯ ТЕЛ
Анонс
Как мучительно одиночество! Мир неожиданно предстает совершенно иным, и даже в душу вампира закрадываются сомнения. Именно они заставляют бесстрашного и неотразимого Принца Тьмы — Вампира Лестата пойти на отчаянный риск и принять невероятное на первый взгляд предложение Похитителя Тел.
Моим родителям, Говарду и Кэтрин О'Брайен. Ваша смелость и ваши мечты останутся со мной навсегда.
Вновь с вами Вампир Лестат. Я расскажу вам о том, что со мной произошло.
Все началось в Майами в 1990 году. С этого времени начну свое повествование и я. Но прежде необходимо упомянуть о снах, которые приходили ко мне чуть раньше, ибо им отведена немалая роль в моем рассказе. Это сны о маленькой девочке-вампире с умом зрелой женщины и лицом ангела и о моем смертном друге Дэвиде Тальботе.
Снилось мне и смертное детство во Франции — зимние снега, холодный полуразрушенный отцовский замок в Оверни, тот день, когда я отправился охотиться на волков, нападавших на нашу бедную деревню.
Сны могут быть так же реальны, как и жизнь, хотя, возможно, мне лишь впоследствии так казалось.
Когда начались эти сны, я пребывал в мрачном настроении: вампир-скиталец, бродяжничающий по всему свету, иногда покрытый таким слоем пыли, что никто не обращал на меня ни малейшего внимания. И что проку в том, что мои прекрасные светлые волосы оставались по-прежнему густыми, глаза — пронзительно синими, а улыбка — неотразимой, в том, что я великолепно одевался, а хорошо сложенное тело шести футов ростом невзирая на двухвековой возраст все еще выглядело двадцатилетним. Как истинное дитя восемнадцатого века — а именно в этом столетии я жил до Рождения во Тьму, — я всегда сохранял трезвость рассудка.
Но восьмидесятые годы двадцатого столетия близились к концу, и я был уже мало похож на того лихого отпрыска старого вампира, который хранил верность классическому черному плащу и брюссельским кружевам, на джентльмена в белых перчатках и с тростью, танцующего в свете газовой лампы.
Пережив немало страданий и испытав мгновения триумфа, а также благодаря немалому количеству крови древнейших вампиров, я превратился в своеобразного Темного бога. Обретенная сила смущала меня и даже пугала, а иногда мои невероятные возможности почему-то вызывали в душе печаль.
Например, я мог усилием воли подняться высоко в воздух и вместе с ветром совершать дальние путешествия так же легко, как дух. Усилием разума я мог двигать и уничтожать предметы. Достаточно было одного моего желания, чтобы в любой момент вспыхнул огонь.

Сверхъестественный голос позволял мне обращаться к бессмертным из других стран и даже с иных континентов. Мне не составляло труда читать мысли вампиров и людей.
Вам кажется, что это совсем даже неплохо? Мне же было противно. Без сомнения, я оплакивал свои прежние ипостаси — смертного юношу, новорожденного призрака, намеренного стать как можно более плохим, коль скоро таково его предначертание.
Поймите, я не прагматик. У меня чуткая и беспощадная совесть. Я мог бы стать хорошим парнем. Может быть, иногда я такой и есть.

Но я всегда оставался человеком действия. Скорбь — равно как и страх — пустая трата времени. И как только я завершу свое вступление, в книге начнется именно действие.
Помните, что начинать книгу всегда очень сложно, большинство вступлений отмечено налетом искусственности. То были самые счастливые времена и самые тяжелые — да ну? И когда же? Кстати, и все счастливые семьи не похожи одна на другую — даже Толстой, должно быть, это осозна





Содержание раздела