Сантлоуфер Джонатан - Живописец Смерти
ДЖОНАТАН САНТЛОУФЕР
ЖИВОПИСЕЦ СМЕРТИ
Аннотация
Он — не просто маньяк-убийца, он — ЭСТЕТ смерти, превращающий свои чудовищные деяния в кровавые ПРОИЗВЕДЕНИЯ ИСКУССТВА! Его невозможно просто ПОЙМАТЬ… Сначала его надо ПОНЯТЬ…
В смертельно опасную игру с безумцем вступает Кейт Макиннон, прежде — лучший детектив Нью-Йорка, а теперь — известный специалист по современной живописи…
Посвящается Джой
ПРОЛОГ
Утром она проснулась с головной болью и неприятным предчувствием, словно сегодня с ней должно произойти что-то дурное. Потом головная боль немного утихла, но странное предчувствие осталось до конца дня. Думала, наступит вечер и все пройдет окончательно.
Она ошибалась.
— Не выпить ли нам чего-нибудь? — произносит он улыбаясь. — Например, кофе.
— Мне пора домой.
Он смотрит на часы.
— Да что вы! Сейчас только половина двенадцатого. Пойдемте, я угощу вас лучшим капуччино в городе.
Она соглашается, наверное, потому, что наконец-то прошла головная боль. А возможно, день оказался намного лучше, чем ожидалось, и ей не хотелось оставаться одной. По крайней мере сейчас.
— Давайте пройдемся.
Вечерний воздух заметно посвежел. В тонкой хлопчатобумажной курточке ей прохладно.
— Замерзли? — Он обнимает ее за плечи.
Ей не то чтобы неприятно — просто неловко. После непродолжительного анализа своих ощущений она громко вздыхает.
— Что?
Она слабо улыбается.
— Так, ничего.
Ответ его раздражает. Как это так — ничего? Он убирает руку с ее плеча, и они продолжают идти молча примерно с квартал. Рестораны, небольшие особняки.
Она удивляется реакции своего спутника. Наконец не выдерживает и произносит:
— Я, пожалуй, поймаю такси и поеду домой.
Он мягко останавливает ее, взяв за руку.
— А как же кофе?
— Мне пора.
— Ну что ж, пора так пора. Но я вас провожу. Мне хочется увидеть, где вы живете.
— Зачем? Я могу добраться домой сама.
— Нет. Я настаиваю. Сейчас мы возьмем такси, а капуччино, наверное, найдется и в вашем районе.
Как вам мое предложение?
Она вздыхает. Спорить почему-то нет сил.
В такси они молчат. Он смотрит в окно, она разглядывает свои руки.
Кафе на углу, неподалеку от ее дома, закрыто. Несколько секунд они наблюдают через стекло за мальчиком внутри, который заканчивает уборку. Он оборачивается и машет им, мол, ничего не поделаешь.
— Вот незадача. А мне, как назло, еще сильнее захотелось кофе. — Он смотрит на нее, грустно улыбаясь, неожиданно став похожим на обиженного ребенка.
— Ладно, пойдемте. — Она тоже улыбается. — Я сварю вам кофе.
У входа в подъезд она возится с ключами, наконец находит нужный, сует в замок, но повернуть не успевает. Дверь открывается раньше.
— Они затеяли ремонт, поэтому ничего не работает. Я жаловалась управляющему, но все без толку.
На втором этаже прямо посередине площадки навалены стройматериалы и какое-то электрооборудование. Приходится обходить.
— Кажется, здесь переделывают две квартиры в одну. Очевидно, надеются содрать большую квартплату, не иначе. И длится это несколько недель.
С ума можно сойти от шума.
На третьем этаже она отпирает дверь квартиры, затем отключает сигнализацию. Он проходит мимо нее вперед, быстро снимает плащ и бросает на стул.
Уж слишком по-свойски, — думает она.
А он направляется к дивану, усаживается. Диван обычный — спинка и сиденье пенопластовые, обшитые набивным ситцем с веселеньким рисунком, плюс две подушечки, которые она купила в магазине на Четырнадцатой улице, одна с трафаретным портретом Элвиса, другая — Мэрилин.
Он начинает задумчиво водить пальцами по о
