Сапковский Анджей - Ведун
Анджей САПКОВСКИЙ
ВЕДУН
...Потом рассказывали, что человек этот вошел в город с севера, через
Ворота Канатчиков. Шел он пешком. Вел за узду навьюченного коня. День
клонился к вечеру, так что лавочки канатчиков и шорников были заперты, а
улочка пуста; погода стояла теплая, но пришелец шагал в накинутом на плечи
черном плаще, чем и привлекал к себе внимание.
Он задержался перед таверной "Старый Наракот", постоял в раздумье,
прислушиваясь к гаму внутри. Таверна, как обычно в ту пору, была набита
битком.
Незнакомец туда не вошел. Повел коня дальше, в конец улочки, к другой
корчме, именовавшейся "Под лисом". Там было пусто. Доброй славой корчма не
пользовалась.
Корчмарь поднял голову от бочки с солеными огурцами и смерил гостя
взглядом. Чужак, все еще в плаще, стоял перед ним неподвижно, с гордым
видом. Молчал.
- Что подать?
- Пива, - сказал незнакомец явно недружелюбно.
Корчмарь отер руки о полотняный фартук и наполнил глиняный
выщербленный кувшин.
Незнакомец был еще не стар, но почти сед. Под плащом он носил
потертый кожаный кафтан, зашнурованный у шеи и на плечах. Когда чужак снял
плащ, все увидели у него меч на поясе, за спиной. Ничего странного в этом
не было, в Стужне почти все ходили с оружием. Правда, за спиной носили
исключительно луки и колчаны.
Незнакомец не сел за стол меж немногочисленных гостей - остался у
стойки, не сводя с корчмаря проницательных глаз. Отхлебнул пива.
- Я ищу ночлег.
- У меня негде, - буркнул корчмарь, обозрев грязные и пыльные сапоги
незнакомца. - В "Старом Наракоте" спросите.
- Мне бы здесь хотелось.
- Негде. - Корчмарь распознал наконец выговор незнакомца и сообразил,
что это рив.
- Я деньги заплачу, - сказал чужак тихо, словно бы неуверенно.
И тогда-то случилась эта скверная история. Верзила с изрытой оспинами
рожей, с момента появления чужака не спускавший с него глаз, встал и
подошел к стойке. Двое его дружков придвинулись следом.
- Нет тут места, негодяй ты этакий, бродяга ривский, - рявкнул
верзила, дыша чесноком, пивом и злобой. - Не нужно нам тут, в Стужне,
таких, как твоя милость. У нас приличный город!
Незнакомец взял со стойки свой кувшин и отодвинулся. Глянул на
корчмаря, но тот избегал его взгляда. Защищать рива корчмарь не собирался.
Кто, в конце концов, этих ривов любит?
- Каждый рив - разбойник, - протянул верзила. - Слышишь, ты, выродок!
- Да не слышит он. У него уши навозом залеплены, - подхватил приятель
рябого, а третий захохотал.
- Плати и выметайся! - рявкнул рябой.
Лишь теперь незнакомец глянул на него:
- Сначала я допью.
- Мы тебе поможем! - Верзила выбил у рива кувшин из рук, схватил его
за ремень, пересекавший грудь. Дружок конопатого размахнулся. Быстрое
движение незнакомца - и рябой потерял равновесие. Блеснув в свете
каганцев, меч со свистом рассек воздух. Свалка. Вопль. Кто-то из зевак
выскочил за дверь. С треском опрокинулся табурет, разлетелись по полу
глиняные кувшины. Корчмарь - губы у него дрожали - уставился на
рассеченное, жуткое лицо верзилы, а тот, вцепившись в стойку, оседал,
скрывался за ней, как будто тонул. Его дружки валялись на полу. Один не
шевелился, другой корчился в темной, быстро расползавшейся луже. Зазвенел
истерический крик женщины - даже уши заложило. Дрожавшего корчмаря вдруг
стало рвать.
Незнакомец отпрянул к стене. Пригнувшись, напрягшийся, чуткий. Меч он
схватил обеими руками, поводил лезвием. Все замерли. Ужас ледяной грязью
залепил лица, сковал суставы, залил глотки.
Трое стражников вва
