Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Сенкевич Генрик - За Хлебом


Генрик Сенкевич
За хлебом
I
На океане. - Размышление. - Буря. - Прибытие
На широких волнах океана колыхался немецкий пароход "Блюхер", шедший из
Гамбурга в Нью-Йорк.
Пароход уже четыре дня был в пути, а два дня тому назад обогнул зеленые
берега Ирландии и вышел в открытый океан. С палубы виднелась лишь
необозримая, тяжело колышущаяся равнина, то зеленая, то серая, изборожденная
грядами вспененных волн. Вдали она сливалась с горизонтом, затянутым тучами,
и казалась совсем темной.
Местами тучи отражались в воде, и на этом сверкающем жемчужном фоне
отчетливо выделялся черный корпус парохода. Обращенный носом к западу,
пароход то усердно взбирался на волны, то низвергался в глубину, как будто
тонул; минутами он исчезал из виду, а затем снова высоко подымался на гребни
валов, так что показывалось его дно, и так шел вперед. Волны неслись к нему,
а он несся к волнам и разрезал их грудью. За ним гигантской змеей вилась
белая полоса вспененной воды; несколько чаек летало за рулем, кувыркаясь в
воздухе с таким же пронзительным криком, как и польские чайки.
Ветер был попутный, пароход распустил паруса и шел на неполных парах.
Небо прояснялось. Кое-где между разорванными тучами проглядывали клочки
лазури, поминутно менявшие очертания. С тех пор как пароход вышел из
гамбургского порта, стояла ветреная погода, но бури не было. Дул сильный
западный ветер; минутами он затихал, и тогда паруса опадали и вяло
плескались, но вскоре опять надувались и напоминали лебединую шею. Матросы в
плотных шерстяных фуфайках тянули канат нижней реи грот-мачты и, протяжно
выкрикивая: "Го-ro-o!", мерно нагибались и подымались, а голоса их
смешивались с завыванием мичманских свистков, и прерывистым дыханием трубы,
извергающей клубы или кольца черного дыма.
Пользуясь хорошей погодой, пассажиры высыпали на палубу. На корме
парохода показались черные пальто и шляпы пассажиров первого класса, у носа
пестрела разношерстная толпа эмигрантов, едущих в трюме. Одни сидели на
скамьях, покуривая коротенькие трубочки, другие лежали или, опершись о борт,
поглядывали вниз на воду.
Было тут и несколько женщин с детьми на руках и жестяными фляжками,
привязанными к кушаку; какие-то молодые люди, пошатываясь и спотыкаясь,
прохаживались вдоль палубы, с трудом удерживая равновесие. Оки громко
распевали "Wo ist das deutsche Vaterland?"*, и хотя думали, должно быть, что
никогда уже не увидят своего "Vaterland"'a, их не покидало веселое
настроение. В этой толпе двое были особенно печальны и казались всем чужими:
старик и молодая девушка. Оба они не понимали немецкого языка и были
действительно одиноки среди чужих. Каждый из нас с первого взгляда угадал бы
в них польских крестьян.
______________
* Где немецкое отечество? (нем.).
Крестьянина звали Вавжон Топорек, а девушка, Марыся, была его дочерью.
Они ехали в Америку и сейчас впервые осмелились выйти на палубу. Их лица,
изнуренные морской болезнью, выражали страх и удивление. Они испуганно
разглядывали своих попутчиков, матросов, пароход, бурно дышащую трубу и
грозные волны, обдающие пеной борта парохода. Они не решались даже
разговаривать друг с другом. Вавжон ухватился одной рукой за перила, а
другой придерживал свою четырехугольную шапку, боясь, чтобы ее не сорвало
ветром; Марыся вцепилась в рукав отца и всякий раз, когда пароход сильнее
накренялся, крепче прижималась к нему и тихо вскрикивала от страха. Наконец,
старик прервал молчание:
- Марыся!
- Что?
- Видишь?
- Вижу!
- А чудно т





Содержание раздела