Стейнбек Джон - Вожак
prose_classic Джон Стейнбек Вожак Про дедушку, который был вожаком и рассказывал истории.
ru en М. Зигот Sclex sclex_at_inbox.ru Dn/2, Opera 8.50, Bred3, Словогрыз 3.1 2006-06-02 23498VJS-WSMC-ZXOS-28X9-CMJC973MCS20 1.1 1.0 — подготовка fb2 by Sclex
1.1 — вычитка ошибок by Sclex
Джон Стейнбек
Вожак
Была суббота. Билли Бак подгребал остатки пожухлого сена и маленькими вилами перекидывал его через проволочный забор — там лениво паслись несколько коров. Высоко в воздухе мартовский ветер гнал на восток небольшие облачка, напоминавшие клубы дыма после выстрела пушки.
Слышно было, как ветер шуршит в кустарнике на гребнях гор, но дуновение его не проникало в лощину, где лежало ранчо.
Из дома, жуя толстый кусок хлеба с маслом, вышел маленький Джоди. Увидел, как Билли управляется с остатками скирды, и затопал вниз, тяжело шаркая ногами — именно так, как ему было не велено: не выдержат никакие подметки.
Когда Джоди проходил мимо черного кипариса, из листвы выпорхнула стайка белых голубей, они полетали вокруг дерева и снова сели. Из-под крыльца сарая выпрыгнула несмышленая молодая кошка в черно-желтых пятнах, кинулась на негнущихся лапах через дорогу, крутнулась волчком и кинулась назад.
Джоди поднял с земли камень — поддержать игру, но кошка уже скрылась под крыльцом. Он швырнул камень в кипарис и спугнул белых голубей — они снова взметнулись в воздух.
Возле жалких остатков скирды мальчик остановился и оперся на забор.
— Думаешь, больше сена нет? — спросил он.
Немолодой уже работник, тщательно подгребавший сено, воткнул вилы в землю. Снял черную шляпу, пригладил волосы.
— Если что и осталось, насквозь отсырело — земля-то влажная, — пояснил он. Снова надел шляпу и потер свои сухие кожистые руки.
— Мышей, наверное, пруд пруди, — предположил Джоди.
— Так и снуют, — подтвердил Билли. — Так и мельтешат.
— А можно, когда закончишь, я приведу собак — поохотиться на мышей?
— Чего же нельзя, — согласился Билли Бак. Он поддел вилами влажное слетавшееся сено — с самой земли — и подбросил в воздух. Тотчас наружу выскочили три мыши и снова принялись яростно зарываться в сено.
Джоди удовлетворенно вздохнул. Эти пухлые, скользкие, наглые мыши обречены. Восемь месяцев они жили под скирдой и размножались. И жили припеваючи — там их не достанут ни кошки, ни калканы, ни яды, ни Джоди.
Беды ждать неоткуда — вот и заелись, разжирели, расплодились. Но теперь им крышка, на этом свете им не прожить и дня.
Билли взглянул на вершины гор, окружавших ранчо.
— Может, прежде спросишь отца? — сказал он.
— А где он? Сейчас спрошу.
— После обеда поскакал на верхнее ранчо. Скоро вернется.
Джоди навалился на заборный столб.
— Да отцу, небось, все равно.
Снова взявшись за вилы, Билли зловеще пробормотал:
— Лучше спроси. Сам знаешь, какой он.
Что верно, то верно. Его отец, Карл Тифлин, требовал: все дела на ранчо, даже самые пустяковые, должны делаться с его ведома. Джоди стал сползать вдоль столба, пока не очутился на земле.
Взглянул на гонимые ветром дымчатые клубочки облаков.
— Дождь будет, Билли?
— Может, и будет. Ветер для дождя подходящий, только не очень сильный.
— Главное, чтобы не начало лить, пока я не укокошу этих чертовых мышей.
Он через плечо взглянул на Билли — заметил ли тот, как Джоди выругался по-взрослому? Но Билли молча продолжал работать.
Джоди отвернулся и уставился на склон горы — по нему в их лощину спускалась дорога из внешнего мира. Гору омывало жалкое мартовское солнце. Среди кустов полыни цвели чертополох, люпин, изредка встреч
