Уиндем Джон - Пора На Покой
Джон Уиндем
ПОРА НА ПОКОЙ
Перевод с англ. И. Мудровой
Пейзаж не радовал. Глаза, помнившие земные красоты, отме-
чали в этой части Марса нечто вроде обыкновенных задворок.
Широкое водное пространство, блестя серебром, простиралось
до самого горизонта. Справа за жиденькими зарослями кусти-
ков, напоминающими камыши, примерно на милю виднелась плос-
кая насыпь красноватого песка. За ней вдалеке вставали тем-
но-красные горы с белыми вершинами.
Берт плыл по каналу. День был ясен и мягок. Ровные волны
широким веером расходились позади и затем тихо таяли, слива-
ясь с водной гладью. Молчаливое пространство смыкалось за
его спиной, ничто не напоминало о том, что здесь кто-то был.
У Берта был катерок. Он сам его конструировал, и сооруже-
ние получилось весьма нестандартным. Во всяком случае, ни на
Марсе, ни в других местах, где ему приходилось бывать, но не
видел ничего подобного. Приступая к его строительству, он
даже не представлял себе, как должно быть устроено судно.
Вначале у него не было не только проекта, но и сам замысел
был довольно смутным. В процессе работы и он то и дело тер-
пел изменения, поскольку все зависело от тех материалов, ко-
торые попадались под руку. Однако под конец все же вышло
нечто среднее между сампаном, плоскодонкой и элементарным
вездеходом. И Берт был этому рад.
Сейчас он развалился на корме катера, расслабившись и
погрузившись в приятное безделье. Правую руку в рваном рука-
ве он небрежно кинул на румпель, левой лениво почесывал
грудь. На длинных, тощих ногах были плотно прилегающие сапо-
ги оригинального фасона с брезентовым верхом и прочными по-
дошвами из склеенных веревок. Их он сделал сам. Штаны он
тщательно залатал и заправил в сапоги. Свои тощие, неуклюжие
ноги он берег. Мало ли что. Из-под дырявых полей видавшей
виды фетровой шляпы торчала рыжая борода, подстриженная кли-
нышком, и блестели неподдельным любопытством темные глаза,
оживляя его серое худое лицо.
Бормотание старого мотора доставляло ему огромное удо-
вольствие. Оно напоминало мурлыканье ластящейся кошки. Берт
представлял механизм своим старым товарищем, он заботился о
нем и всегда был к нему внимателен. На это тот благодарно
отвечал размеренным спокойным ворчанием и уносил Берта все
дальше и дальше.
Иногда Берт ловил себя на том, что разговаривает с мото-
ром, делится своими разочарованиями и мыслями. Его пугало
то, что это вошло в привычку. Он этого не одобрял, пытался с
этим бороться, когда замечал за собой, но все чаще он забы-
вался настолько, что не мог контролировать себя. В душе он
испытывал благодарность к верному старому другу за то, что
он пронес его через тысячи миль по воде, ни разу не высказав
недовольства.
Тишина, которая нависла над пустыней и водой, словно
горький упрек, не пугала Берта. Она нисколько не раздражала
его, не выводила из себя, как обычно бывает с людьми. Берт
жил в колонии, среди нескончаемого шума, суеты и иллюзий на-
дежды. Вот это он ненавидел, и ненависть гнала его в неизве-
данное, за приключениями. Если он не находил приключений и
вынужден был возвращаться, он впадал. в отчаяние. Хотел-то
он совсем немногого: не сидеть на месте, шататься, .словно
цыган.
Берт Тессел... каким он был много лет назад. Свою фамилию
он слышал в последний раз так давно, что забыл, как она зву-
чит в человеческих устах. Фамилия вроде была, как у всех, но
он был просто Берт. Для тех, с кем общался - Берт, и все.
- Ну вот, почти и приехали, - пробубнил он, обращаясь к
р
