Уэллен Эдвард - Опасная Дичь
Эдвард Уэллен
ОПАСНАЯ ДИЧЬ
В глубоком лесном сумраке Джесс Сили увидел сверкнувшие огнем зрачки
какого-то зверя.
А ведь с какими бесконечными предосторожностями делал он каждый шаг,
как боялся задеть за что-нибудь ружейным стволом, когда крался сквозь
лесную чащу. И все же они учуяли его, они шли по его следам с той самой
минуты, как он вошел в лес, а теперь они обложили его со всех сторон. Глаза
исчезли, но он услышал тихий шорох.
"Иди неслышно и всегда гляди в оба" - такова была самая первая и самая
главная из усвоенных им заповедей. И сейчас, когда- он легко скользил
сквозь густые заросли, каждое движение его говорило о многих годах,
проведенных на егерской службе. Время сделало его чуточку медлительнее, но
опыт, накопленный за те же годы, сказывался во всей его повадке. Он снова
уловил слабый шорох. За ним охотились. Интересно, чем они попробуют взять
его на этот раз?
Он умышленно позволил ружейному ремню соскользнуть с плеча так, чтобы
стволы угрожали его собственной жизни. Может быть, это соблазнит
кого-нибудь - белку, например,- кинуться с ветви, целясь задеть за
спусковой крючок и вызвать выстрел? Впрочем, он тут же понял, что-нет. У
них в запасе было кое-что получше. Ловушка!
Ничтожная доля секунды отделяла его от гибели, но он все же вовремя
успел краем глаза заметить следы бобра, которые им не удалось замести как
следует.
Он осторожно продвигался вперед, отыскивая взглядом то, что должно
было сыграть роль спусковой пружины. Вернее всего, это будет кусок лианы...
Он обнаружит ее по вялому цвету... Должен обнаружить, но пока ее что-то не
видно... Он нахмурился... Неужели ошибся?.. И тут он заметил ее-совсем
свежую, живую, укорененную, а другим концом обмотанную вокруг ствола
огромной ели, и закрепленную там аккуратным узлом. На первый взгляд и ель
была совершенно цела. Они собрали всю щепу, оставшуюся после работы, и
укрепили ее на месте погрыза, но для его глаз-особенно теперь, когда он
знал, что надо искать-разница между мертвой и живой древесиной была
очевидна, и огромный выгрыз в основании ствола был хорошо заметен. Он
пришел в восторг от того, как точно они все рассчитали. Задень он лиану
хотя бы слегка, и дерево с грохотом обрушится на него.
Чтобы сначала возбудить, а после еще больнее обмануть их надежды, он
постарался скрыть, что замысел их раскрыт, и шел прежним шагом, потом
помедлил и, подняв ногу повыше, переступил через лиану, лишь на ширину
волоса не задев ее. Тишина, затем еле слышный шумок разочарования.
Он пошел дальше. В шепоте дрожащей листвы осинника он уловил и другие
звуки. Топот мягких лапок... Что они еще уготовили ему? Петлю? Нет,
отравленные шипы!
Их выдал шорох листьев. Он молниеносно шагнул в сторону. Кто-то из
них-возможно енот-отпустил согнутую дугой ветку боярышника. Она с силой
хлестнула, и зловещие шипы чудом не впились в его кожу. Ветвь еще дрожала,
когда он поднял дробовик, хотя енот (теперь он был уверен, что это енот, и
усмехнулся, вспомнив самого первого из них-Бандита), уже давно скрылся. Ему
все же пришлось сделать этот, вообще-то бессмысленный, жест, чтобы те, кто
следил за ним, не знали, что ружье разряжено. Он осмотрел страшные шипы и
снова усмехнулся. Каждый кончик был смазан чем-то липким и присыпан
порошком. Порошок, надо думать, из высушенных листьев наперстянки. А может
быть, они придумали что-нибудь получше? Он улыбнулся, прислушиваясь к
ставшему еще громче ропоту разочарования.
А дальше ему снова пришлось удвоить осторожность.
