Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Форестер Сесил Скотт - Хорнблауэр 11 (Одичавшие Пираты)


C.С. ФОРЕСТЕР
ОДИЧАВШИЕ ПИРАТЫ
(из книги «Адмирал Хорнблоуэр в Вест-Индии»)
«О, Франции дамы смелы и милы,
а губы фламандок сладки…»
Это был молодой Спендлов, весело распевавший всего в двух комнатах от апартаментов Хорнблоуэра в Адмиралти-Хауз. Впрочем, он с таким же успехом мог находиться прямо в них, так как все окна были распахнуты настежь, чтобы дать возможность свежему ямайскому бризу пробраться внутрь.
«Красавицы ж Ита-ли-и…»
Это вступил Джерард.
- Передайте мое почтение мистеру Джерарду и мистеру Спендлову, - буркнул Хорнблоуэр, обращаясь к Джайлзу, помогавшему ему одеваться, - и прикажите им прекратить эти кошачьи завывания. Повторите это, чтобы я понял, что Вы все запомнили правильно.
- Наилучшие пожелания Вашего превосходительства джентльменам, и прекратить кошачьи завывания, - старательно повторил Джайлз.
- Превосходно, идите и скажите это.
Джайлз выбежал, и Хорнблоуэр почувствовал удовлетворение, услышав, что пение внезапно оборвалось. Тот факт, что молодые люди пели, и тем более тот факт, что они забыли, что делают это в пределах слышимости адмирала, доказывал, что они находятся в прекрасном расположении духа, чего и следовало ожидать, учитывая, что они собираются на бал.

Непростительным было то, что они прекрасно знали о том, что командующий не переносит музыки, и что сейчас он будет относиться к этому чувствительнее, чем обычно, по причине этого самого бала, ведь это означает, что он вынужден будет в течение всего длинного вечера терпеть эти ужасные звуки, утомительные и раздражающие одновременно. Там наверняка будет приготовлена пара столов для виста – мистер Хоу, безусловно, знает о пристрастии важнейшего из своих гостей, но было бы излишним надеяться на то, что карточная комната может быть недоступна для звуков музыки. Ожидание бала не в меньшей степени волновало Хорнблоуэра, чем его флаг-лейтенанта и секретаря.
Хорнблоуэр повязал белый шейный платок, и с трудом привел его в состояние, отвечающее понятиям симметрии, Джайлз тем временем помог ему влезть в черный фрак. Хорнблоуэр взглянул на плоды их трудов в зеркале, освещенном стоящими у рамки свечами. «По крайней мере, терпимо», - сказал он себе.

То нарастающее чувство умиротворения, которое моряки и военные испытывают, когда надевают гражданскую одежду, служило прекрасным доводом почаще делать это, как объясняло и растущее стремление носить черные фраки. Барбара помогла ему сделать выбор, и сама проследила за изготовлением фрака у портного. Поворачиваясь перед зеркалом, Хорнблоуэр пришел к выводу, что пошив великолепен, и что черное с белым ему идет. «Только джентльмены могут носить черное с белым», - сказала Барбара, и это было очень благородно.
Джайлз надел на него высокую шляпу и Хорнблоуэр оценил дополнительный эффект. Затем, натянув белые перчатки, и вспомнив, что необходимо снять шляпу, он вышел через дверь, распахнутую перед ним Джайлзом, в коридор, где, облаченные в лучшие мундиры, его ждали Джерард и Спендлов.
- Я должен извиниться от имени Спендлова и своего за пение, милорд, - сказал Джерард.
Умиротворяющее действие черного фрака стало очевидным, когда Хорнблоуэр воздержался от резкого замечания.
- Что сказала бы мисс Люси, Спендлов, услышав Ваше пение про дам Франции? - спросил он.
Спендлов заискивающе улыбнулся в ответ.
- Я просил бы Вашу светлость об одолжении не говорить ей об этом, - сказал он.
- Посмотрим на Ваше дальнейшее поведение, - заявил Хорнблоуэр.
У парадного входа в Адмиралти-хауз их ждал открытый экипаж, четыре матроса





Содержание раздела