Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Хемингуэй Эрнест - Иметь И Не Иметь


ИМЕТЬ И НЕ ИМЕТЬ
ЭРНЕСТ ХЕМИНГУЭЙ
* Часть первая. ГАРРИ МОРГАН (Весна)
* Глава первая
Представляете вы себе Гавану рано утром, когда под стенами домов еще спят бродяги и даже фургонов со льдом еще не видно у баров? Так вот, мы шли с пристани в «Жемчужину Сан-Франциско» выпить кофе, и на площади не спал только один нищий, он пил воду из фонтана. Но когда мы вошли в кафе и сели, там нас уже ожидали те трое.
Мы сели, и один из них подошел к нам.
– Ну? – сказал он.
– Не могу, – ответил я ему. – Рад бы помочь вам. Но я уже вчера сказал, что не могу.
– Назовите свою цену.
– Не в этом дело. Я не могу. Вот и все.
Двое других тоже подошли и смотрели на нас с огорчением. Они были славные молодые люди, и я был бы рад оказать им эту услугу.
– По тысяче с головы, – сказал тот, который хорошо говорил по-английски.
– Мне самому неприятно, – ответил я ему. – Но я вам по совести говорю: не могу.
– Потом, когда все здесь изменится, это вам сослужит службу.
– Знаю. Рад бы душой. Но не могу.
– Почему?
– Лодка меня кормит. Если я потеряю ее, я останусь без куска хлеба.
– За деньги можно купить другую лодку.
– Но не в тюрьме.
Они, должно быть, решили, что меня только нужно уговорить, потому что первый продолжал:
– Вы получите три тысячи долларов, и впоследствии это может сослужить вам службу. То, что тут сейчас, знаете, долго не продержится.
– Слушайте, – сказал я. – Мне совершенно все равно, кто у вас будет президентом. Но у меня правило: не перевозить в Штаты ничего такого, что может болтать.
– Вы хотите сказать, что мы будем болтать? – сказал один из тех, которые до сих пор молчали. Он сердился.
– Я сказал: ничего такого, что может болтать.
– Вы считаете нас lenguas largas?
– Нет.
– Вы знаете, что такое lengua larga?
– Да. Тот, у кого длинный язык.
– Вы знаете, как мы поступаем с такими?
– Не петушитесь, – сказал я. – Вы ко мне обратились. Я вам ничего не предлагал.
– Замолчи, Панчо, – сказал сердитому тот, что говорил первым.
– Он сказал, что мы будем болтать, – сказал Панчо.
– Слушайте, – сказал я. – Я вам говорил, что не берусь перевозить ничего такого, что может болтать. Ящики с вином не могут болтать. Четвертные бутыли не могут болтать. Есть еще многое, что не может болтать.

Люди могут болтать.
– А китайцы не могут болтать? – сказал Панчо со злостью.
– Они могут болтать, но я их не понимаю, – ответил я ему.
– Значит, вы не хотите?
– Я вам уже вчера сказал. Я не могу.
– Но вы не станете болтать? – сказал Панчо. Он меня не понимал и оттого злился. Да, пожалуй, и оттого, что дело не выходило.

Я ему даже не ответил.
– Вы-то сами не из lenguas largas? – спросил он все еще злобно.
– Кажется, нет.
– Это что такое? Угроза?
– Слушайте, – ответил я ему. – Охота вам петушиться в такую рань. Я уверен, что вы немало глоток перерезали. Но я еще даже кофе не пил.
– Так вы уверены, что я режу людям глотки?
– Нет, – сказал я. – И вообще мне на это наплевать. Разве нельзя говорить о деле и не беситься?
– Да, я взбешен, – ответил он. – Я вас убить готов.
– Тьфу, черт, – сказал я ему. – Да придержи ты язык.
– Ну, будет, Панчо, -сказал первый. Потом мне: – Очень жаль. Я бы хотел, чтоб вы перевезли нас.
– Мне тоже очень жаль. Но я не могу.
Все трое направились к двери, и я смотрел им вслед. Они были красивые молодые люди, хорошо одетые: все без шляп, поглядеть на них, так было похоже, будто у них денег хоть отбавляй. Послушать их, так, во всяком случае, было на то похоже; они и по-английски говорили, как говорят кубинцы из б





Содержание раздела