Холт Виктория - Слезы Печали
Виктория ХОЛТ
СЛЕЗЫ ПЕЧАЛИ
Анонс
В романе раскрываются исторические события, происходящие в Англии во
второй половине XVII века. Смерть Оливера Кромвеля и реставрация королевской
власти. На королевском троне Карл II.
Главная героиня романа возвращается из Франции, где она была в изгнании.
Но Арабеллу ждут в Англии страшные испытания: борьба за наследство, незаконно
захваченное родственниками, коварство и предательство возлюбленного, покушение
на ее жизнь...
Часть первая
В ИЗГНАНИИ
СТРАНСТВУЮЩИЕ АКТЕРЫ В КОНГРИВЕ
День, когда в наш дом вошла Харриет Мэйн, стал одним из самых важных в
моей жизни. Харриет была женщиной, с которой следовало считаться, женщиной с
незаурядной сильной натурой, что было совершенно очевидно, и то, что она
заняла, пусть ненадолго, должность гувернантки, выглядело неестественным,
поскольку гувернантки - существа покорные, услужливые, прекрасно сознающие
зыбкость своего положения и даже не скрывающие этого от тех, кто в состоянии
извлечь выгоду из такой ситуации.
Конечно, и сами времена были необычными. Гражданская война вызвала в
Англии такие изменения, что все, казалось бы, уже утвердившееся стало с ног на
голову. Мы, бежавшие с родины, жили здесь благодаря нашим заграничным друзьям,
которые соблаговолили проявить милосердие. Сознание того, что нашу судьбу
разделяет сам король Англии, укрепляло наш дух, но никак не материальное
положение.
Мне, которой в этом, 1658 году исполнилось семнадцать, бежавшей в возрасте
десяти лет вместе с родителями, уже следовало бы привыкнуть к такой жизни, и я
в общем-то к ней привыкла, но яркие воспоминания продолжали жить во мне. Я
любила рассказывать братьям и сестре о старых добрых временах и поэтому
выглядела в их глазах человеком, обремененным мудростью и жизненным опытом.
Так много говорилось о старых временах, так много строилось различных
предположений относительно того, когда они вернутся, что все наши мысли
постоянно вращались вокруг этого, а поскольку никто никогда не выражал
сомнений в том, что эти времена обязательно вернутся, то даже малыши готовы
были вновь и вновь слушать рассказы о былом величии родины, которые являлись
по сути дела рассказами не только о ее прошлом, но и о ее будущем.
Берсаба Толуорти, моя мать, обладала сильным характером. Ей было уже
далеко за тридцать, но выглядела она совсем молодой. Мама не была красавицей в
полном смысле этого слова, но ее живость привлекала к ней людей. Отец просто
обожал ее. Она играла в его жизни огромную роль, так же, впрочем, как и я,
потому что среди всех детей любимицей была именно я.
Мама вела дневник. Она рассказала мне, что ее мать, которую я помнила,
поскольку успела пожить в Корнуолле до того, как мы бежали из Англии, подарила
ей и ее сестре Анжелет на их семнадцатилетние дневники и поведала, что в их
семье есть традиция: женщины ведут записи о событиях, происходящих в их жизни,
и хранят их в запирающемся ящике. Мать надеялась на то, что я тоже буду
следовать этому обычаю, и идея сразу пришлась мне по вкусу еще и потому, что,
оказывается, эти записи велись со времен моей прапрапрабабушки Дамаск Фарланд,
жившей при короле Генрихе VIII.
- Эти дневники не только содержат биографии твоих предков, но кое-что
рассказывают о событиях, важных для нашей страны, - сказала мама. - Они
помогут тебе понять, почему твои предки поступали в определенных
обстоятельствах именно так.
Поскольку дела с моим рождением обстояли не совсем ясно, мама решила, что
будет лучше, если я сам
