Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Чапек Карел - Метеор


КАРЕЛ ЧАПЕК
МЕТЕОР
Перевод Ю. МОЛОЧКОВСКОГО
Комментарии О. М. МАЛЕВИЧА
I
Резкий ветер налетает порывами, гнет деревья в больничном
саду. Деревья страшно волнуются, они в отчаянье, они мечутся
из стороны в сторону, как толпа, охваченная паникой. Вот они
замерли, дрожа: ого, как нам досталось! Тише, тише, разве вы
ничего не слышите? Бежим, бежим, сейчас он налетит снова...
Молодой человек в белом халате прохаживается, покуривая,
по саду. Скорее всего это молодой врач.
Ветер развевает его красивые волосы, белый халат плещет-
ся, как флаг. Трепли, ерошь их, буйный ветер!
Ведь девушки тоже любят растрепать эту пышную гриву...
Какая уверенная посадка головы, какая молодость и нескрывае-
мое самодовольство!
По дорожке бежит молодая сестра, платье липнет под ветром
к ее красивым ногам. Обеими руками она придерживает волосы,
глядя снизу вверх на растрепанного, рослого врача и что-то
быстро говорит ему. Ну, ну, сестра, зачем же такой взгляд и
эти волосы...
Молодой врач эффектным жестом отбросил сигарету и, прямо
по газонам, зашагал к корпусу. Ага, кто-то из больных умира-
ет! Потому и надо идти тем самым медицинским шагом, в кото-
ром есть поспешность, но нет растерянности. Медицинскую по-
мощь требуется оказать быстро, спокойно и рассудительно.
А поэтому, молодой человек, не спешите чрезмерно к ложу
умирающего! Ты же, сестричка, беги скорей, беги легким ша-
гом, в котором чувствуется забота и усердие. Кстати говоря,
от этого несколько выигрывают твои прелести. Хороша девушка,
скажут люди, жаль, что пропадает такая в больнице.
Значит, там кто-то при смерти. Под вой ветра и шум мечу-
щихся в ужасе деревьев умирает человек.
В больнице привыкли к смерти, но все-таки... Горячая рука
шарит по белому одеялу. Жалкая, беспокойная рука, за что ты
хочешь ухватиться, что хочешь оттолкнуть? Что, никто тебя не
берет? Ну, ну, ладно, я здесь, не бойся, не ищи, туг уже нет
того страшного одиночества, которое тебя так пугает. Молодой
врач наклоняется над больным, волосы падают ему на лоб, он
берет встревоженную руку, щупает запястье и бормочет:
- Пульс нитевидный, агония. Поставьте здесь ширму, сест-
ра.
Ну нет, мы не посадим этого легкомысленного юнца, к пос-
тели человека, умирающего под раскаты небесного органа, под
звуки vox coelebis, vox angelica 1 и скорбных людских голо-
сов. Нет, сестричка, это не exitus, это только припадок,
скажем сердечный. Холодный пот и беспокойство - это лишь
признаки страха, вызванного удушьем. Вспрыснем ему морфий, и
он уснет...
II
Писатель отворачивается от окна.
- Доктор, - спрашивает он, - что это за корпус, там нап-
ротив.
- Терапевтический, - ворчит хирург, не сводя глаз с пла-
мени спиртовки. - А что?
- Просто так, - отвечает писатель, снова устремив взгляд
на окно, на кроны деревьев, раскачиваемые ветром. Стало
быть, это сестра из терапевтического. А я то уже начал вооб-
ражать, как у нее дрожат губы, когда она стоит у кровавого
стола в операционной. "Возьмите это, сестра, и дайте вату...
Вату!" Все происходит совсем не так. Она торчит около боль-
ного, как кукла (потому что еще неопытна), и гля-
1 голоса небесные, голоса ангельские (лат.).
дит на растрепанную шевелюру молодого человека в белом хала-
те. Ну, ну, все понятно! Она влюблена в него по уши и часто
заходит к нему в кабинет. Какой красавчик, какой самоуверен-
ный лохматый фанфарон! Не бойся, девочка, с тобой ничего не
случится, я ведь врач и знаю, что к чему.
Писатель неприятно поражен. Знаем в ч





Содержание раздела