Честертон Гилберт Кийт - Диковинные Друзья
Гилберт Кийт Честертон
Диковинные друзья
из сборника "Поэт и безумцы" (1929 г.).
Кабачок "Восходящее солнце", судя по его виду, должен бы
называться солнцем заходящим. Стоял он в треугольном
садике, скорее сером, чем зеленом; обломки изгороди поросли
печальными камышами, сырые и темные беседки совсем
обвалились, а в грязном фонтане сидела облупленная нимфа, но
не было воды. Самые стены не столько украшал, сколько
пожирал плющ, сжимая в кольцах, словно дракон, старый
кирпичный костяк. Перед кабачком шла пустынная дорога.
Просекая холмы, она вела к броду, которым почти не
пользовались с тех пор, как ниже по течению построили мост.
У входа стояли стол и скамья, над ними висела потемневшая
вывеска, изображавшая бурое солнце, а под вывеской маялся
кабатчик, уныло глядя на дорогу. Черные, прямые волосы
оттеняли нездоровый багрянец его лица, мрачного, как закат,
но не такого красивого.
Единственный человек, проявляющий признаки жизни,
собирался в дорогу. За много месяцев тут не останавливался
никто, кроме него, а теперь и сам он уезжал, чтобы вернуться
к своим врачебным обязанностям. Молодой врач был приятен на
вид. Его острое лицо светилось юмором, а рыжие волосы и
кошачья ловкость движений не подходили к тупому покою
заброшенного кабачка. Сейчас он пытался затянуть ремни
докторского саквояжа. Ни хозяин, стоявший за шаг от него,
ни слуга, топтавшийся под дверью, не пытались помочь ему -
то ли от уныния, то ли потому, что просто отвыкли.
Долго стояла тишина. Он трудился, они томились, пока не
раздались один за другим два резких звука. Ремень лопнул,
врач сердито и весело чертыхнулся.
- Ну и дела... - сказал доктор Гарт. - Придется его
чем-нибудь перевязать. Есть у вас тут веревка?
Задумчивый кабатчик неспешно повернулся и пошел в дом.
Вскоре он вынес длинную, пыльную веревку, завязанную петлей.
Должно быть, ею привязывали осла или теленка.
- Другой нету, - сказал он. - Я и сам теперь в петле.
- Что-то у вас нервы расшатались, - заметил врач. - Вам
нужно попринимать тонизирующую микстуру. Может, мой чемодан
для того и открылся, чтобы я вам подобрал лекарство.
- Мне бы синильной кислоты, - отвечал владелец
"Восходящего солнца".
- Я ее обычно не прописываю, - весело откликнулся Гарт.
- Что и говорить, снадобье приятное, но мы не можем
гарантировать полного выздоровления. Однако вы и впрямь
приуныли. Вы даже не очнулись, когда я, по чудачеству,
оплатил счет.
- Спасибо вам, сэр, - невесело ответил кабатчик. - Много
нужно оплатить счетов, чтобы спасти мое заведение. Все шло
хорошо, пока за рекой была дорога. Нынешний помещик ее
закрыл, и люди ездят через мост, а не через нашу переправу.
Никого нету, кроме вас. Да и зачем...
- Говорят, помещик и сам почти что разорился, - сказал
Гарт. - Историческое возмездие!.. Они с сестрой живут в
настоящем замке, но, как я слышал, жить им не на что. Да и
вся округа приходит в упадок. А вы зря сказали, - вдруг
прибавил он, - что тут никого нет. Вон на холме двое, они
сюда идут.
Дорога бежала к реке через долину, а за рекой, за
переправой, поднималась по холму к воротам Уэстермэйнского
аббатства, черневшего на фоне бледных облаков, или, вернее,
мертвенно-бледных туч. Но с этой стороны, над лощиной, небо
было чистое и сияло так, словно не вечер наступал, а
разгоралось утро. По белой дороге шли двое, и даже издалека
было видно, что они не похожи друг на друга.
Когда путники приблизились, это стало еще виднее и
особенно бросалось в глаза оттого, что шли
