Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Честертон Гилберт Кийт - Злой Рок Семьи Дарнуэй


Г.К. Честертон
Злой рок семьи Дарнуэй
Два художника-пейзажиста стояли и смотрели на морской
пейзаж, и на обоих он производил сильное впечатление, хотя
воспринимали они его по-разному. Одному из них, входящему в
славу художнику из Лондона, пейзаж был вовсе не знаком и
казался странным. Другой - местный художник,
пользовавшийся, однако, не только местной известностью, -
давно знал его и, может быть, именно поэтому тоже ему
дивился.
Если говорить о колорите и очертаниях - а именно это
занимало обоих художников, - то видели они полосу песка, а
над ней полосу предзакатного неба, которое все окрашивало в
мрачные тона: мертвенно-зеленый, свинцовый, коричневый и
густо- желтый, в этом освещении, впрочем, не тусклый, а
скорее таинственный - более таинственный, чем золото.
Только в одном месте нарушались ровные линии: одинокое
длинное здание вклинивалось в песчаный берег и подступало к
морю, так близко, что бурьян и камыш, окаймлявшие дом, почти
сливались с протянувшейся вдоль воды полосой водорослей. У
дома этого была одна странная особенность - верхняя его
часть, наполовину разрушенная, зияла пустыми окнами и,
словно черный остов, вырисовывалась на темном вечернем небе,
а в нижнем этаже почти все окна были заложены кирпичами - их
контуры чуть намечались в сумеречном свете. Но одно окно
было самым настоящим окном, и - удивительное дело - в нем
даже светился огонек.
- Ну, скажите на милость, кто может жить в этих
развалинах? - воскликнул лондонец, рослый, богемного вида
молодой человек с пушистой рыжеватой бородкой, несколько
старившей его. В Челси он был известен всем и каждому как
Гарри Пейн.
- Вы думаете, призраки? - отвечал его друг, Мартин Вуд.
- Ну что ж, люди, живущие там, действительно похожи на
призраков.
Как это ни парадоксально, в художнике из Лондона,
непосредственном и простодушном, было что-то пасторальное,
тогда как местный художник казался более проницательным и
опытным и смотрел на своего друга со снисходительной улыбкой
старшего; и правда, черный костюм и квадратное, тщательно
выбритое, бесстрастное лицо придавали ему несомненную
солидность.
- Разумеется, это только знамение времени, - продолжал
он, - или, вернее, знамение конца старых времен и старинных
родов. В этом доме живут последние отпрыски прославленного
рода Дарнуэев, но в наши дни мало найдется бедняков беднее,
чем они. Они даже не могут привести в порядок верхний этаж
и ютятся где- то в нижних комнатах этой развалины, словно
летучие мыши или совы. А ведь у них есть фамильные
портреты, восходящие к временам войны Алой и Белой розы и
первым образцам английской портретной живописи. Некоторые
очень хороши. Я это знаю, потому что меня просили заняться
реставрацией этих полотен. Есть там один портрет, из самых
ранних, до того выразительный, что смотришь на него - и
мороз подирает по коже.
- Меня мороз по коже подирает, как только я взгляну на
дом, - промолвил Пейн.
- По правде сказать, и меня, - откликнулся его друг.
Наступившую тишину внезапно нарушил легкий шорох в
тростнике, и оба невольно вздрогнули, когда темная тень
быстро, как вспугнутая птица, скользнула вдоль берега. Но
мимо них всего-навсего быстро прошел человек с черным
чемоданчиком. У него было худое, землистого цвета лицо, а
его проницательные глаза недоверчиво оглядели незнакомца из
Лондона.
- Это наш доктор Барнет, - сказал Вуд со вздохом
облегчения. - Добрый вечер Вы в замок? Надеюсь, там никто
не болен.
- В таком месте, как это, все всегда





Содержание раздела