Шоун Робин - Мужчина И Женщина
РОБИН ШОУН. МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА
ГЛАВА 1
Она хотела мужчину хотя бы на одну ночь.
Мужчина, стоявший перед ней, согласился заплатить за женщину, но только за одну ночь.
Он едва вмещался в дверной проем и был так высок, что ей приходилось запрокидывать голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Необычайное, грубовато-прекрасное лицо, черты которого, казалось, были вылеплены из песка и солнечного света. Глубокие морщины обрамляли рот, разбегались из уголков глаз, непроницаемо-темных, казавшихся почти черными.
Мохаммед, так назвал его хозяин гостиницы.
Он был арабом. Она — англичанкой.
Он был облачен в просторное белое одеяние и тюрбан. Она — в черное платье и вуаль.
Итак, между ними не было ничего общего, если не считать чисто физических нужд и потребностей. И все же оба по прихоти судьбы оказались на самом краю земли, в Корнуолле.
Меган знала, что от нее требуется. Знала и боялась. Предстояло сделать самый трудный в жизни шаг.
Медленно, подчеркнутым жестом она подняла вуаль и откинула на тулью шляпы. Гордо выпрямилась, мысленно приготовившись... сама не зная к чему... отказу... согласию...
Араб приказал владельцу гостиницы найти ему шлюху; вместо нее в дверь постучалась сорокавосьмилетняя вдова. И он ее впустил. Словно она и в самом деле была той, за которую себя выдавала, — потаскухой.
Возможно, так оно и было на самом деле. Ни одна порядочная женщина не стала бы участвовать в подобном фарсе.
Грудь ее нервно вздымалась, грубая шерсть платья натирала соски. Не стоило и опускать глаза, чтобы знать, как предательски они натягивают лиф. Его мрачный взгляд, словно скребком, прошелся по ее лицу, грудям, набухшим под пристальным изучением.
Грудям, ставшим куда полнее и тяжелее, чем в молодости. Глаза скользнули по животу и бедрам, округлившимся, как и все ее тело, за последний десяток лет, снова поднялись к лицу, вернее, к тем морщинам, появление которых не имело ничего общего с солнцем и песком.
Меган судорожно вцепилась в карман юбки, где лежал ключ от ее номера, располагавшегося всего в нескольких шагах по коридору.
Что он скажет? Согласится или прогонит?
— Ты слишком стара для шлюхи, — жестко бросил он.
У нее все сжалось внутри, но она не отступила. Зеленые глаза, которые время было бессильно изменить, смело смотрели на мужчину.
— Некоторые сказали бы, сэр, что и вы чересчур стары, чтобы пользоваться услугами жриц любви.
Легкий румянец окрасил его щеки... а может, это все лишь ее собственное бесстыдное воображение?
— Под платьем на тебе ничего нет.
Если его угловатые скулы и порозовели, то ее куда более округлые щеки ярко вспыхнули, но она вызывающе вскинула подбородок.
— Да. И что из того?
Меган и в самом деле не надела ни турнюра, ни корсета, ни сорочки, ни панталон, ни чулок. Ей казалось, что на это имеют право только женщины респектабельные. Кроме того, все это тряпье только помешает цели ее визита.
Ей нужна эта ночь. Ей хотелось лежать обнаженной в объятиях этого мужчины.
Хотелось снова испытать близость, возможную только в постели.
Меган была готова ко всему. Пропитанная уксусом губка жгла внутренности, распаленное лоно пульсировало, напоминая о последствиях — возможной беременности, вероятном бесчестии, изгнании...
В камине взорвался уголек. Напряжение кололо кожу сотнями мелких игл. Ключ впивался в бедро сквозь плотную шерсть юбки.
Уголок его рта чуть дернулся.
— Вижу, ты не из этих мест.
— Коренные жители западного Корнуолла разговаривали с характерными мелодическими переливами, словно выпевая слова. За последние
