Янг Роберт Ф - Голубая Почва
Роберт ЯНГ
ГОЛУБАЯ ПОЧВА
ПЛАНЕТОЛЕТ вынырнул из пучин Вселенной и тяжело опустился на голубые пески
Земли.
Капитан Фримпф отдраил выходной люк. Он ступил в искрящийся солнечный свет
земного утра и с наслаждением наполнил легкие кристально чистым, пьянящим
воздухом. Вдалеке, подобно осколкам цветного стекла, переливались в солнечных
лучах хрустальные руины вымершего города.
Взгляд командора увлажнился. "Земля, - подумал он. - Так вот ты какая -
Земля..."
Трое остальных участников исторического полета один за другим вышли из
корабля и присоединились к капитану Фримпфу. Некоторое время они ошалело
озирались по сторонам.
- Голубая, - наконец выдохнул Бирп.
- И взаправду голубая, - изумился Фардель.
- Ишь ты, голубая, - хмыкнул Пемпф.
- Ну конечно же, голубая, - мягко сказал командор. - Ведь утверждали наши
астрономы, что видимая голубизна Земли не может объясняться одними только
свойствами ее атмосферы. Какой-то голубой компонент должен был оказаться на
самой поверхности планеты. Теперь мы знаем: это почва.
Он опустился на колено и благоговейно зачерпнул пригоршню удивительного
порошкообразного вещества - оно просочилось сквозь пальцы, как голубой туман.
Командор выпрямился, снял шляпу и так и замер, залитый солнечным светом, с
развевающимися на ветру волосами и глазами, устремленными вдаль, - простой
марсианин, сумевший с честью пронести через неведомые глубины Вселенной триумф
марсианской науки.
Мягкая грусть наполнила сердце командора, и мысли его устремились к родной
планете. Он вспоминал ласковое марсианское лето с его ленивыми вечерами,
неторопливые беседы за бокалом золотистого лимонада на крылечке бабуси
Фримпф...
Командор ощутил чье-то влажное дыхание на затылке.
Он резко обернулся:
- В чем дело, Бирп?
Бирп прочистил горло.
- Прошу прощения, сэр, - хрипло сказал он. - Вам не кажется, что такое
событие надо бы... я хочу сказать, сэр, полет был долгим, и у Пемпфа с
Фарделем, да и у меня, сэр, здорово пересо... эээ... в общем, нервы у нас
совсем никуда, сэр, и мы тут подумали...
Он осекся под холодным взглядом командора.
- Хорошо. Можете открыть ящик вашего мерзкого, зелья, но только один,
ясно? И еще. Если я обнаружу хотя бы одну бутылку, оскверняющую этот
девственный ландшафт, вы у меня все загремите в карцер.
- А куда ж нам их деть, сэр? Если оставить в корабле, увеличится стартовый
расход топлива, а его у нас и так маловато.
Командор на мгновение задумался.
- Закопайте их в землю, - сказал он.
...Он отчетливо вообразил лицо своей супруги. Вот она сидит напротив него,
слушает и... ест. Да, почему-то именно ест. Собственно, насколько он ее
помнил, она ела всегда.
Командор попытался переключиться на что-нибудь более приятное и стал
думать о предстоящем возвращении на Марс. Но представилась ему почему-то не
ликующая толпа на ракетодроме, а постная физиономия налогового инспектора из
Космоупра, безжалостно выдирающего из его премиальных подушный налог,
воздушный налог, дровяной налог, травяной налог, а также налоги на первую
мировую войну, на вторую мировую войну, на третью мировую войну и на четвертую
мировую войну. "С какой стати платить налоги за войны, в которых сражались ваш
отец, дед, прадед и прапрадед?" - тоскливо подумал он. И правда, есть с чего
запить. Он с завистью покосился на Бирпа, Пемпфа и Фарделя. Им-то плевать на
их налоги. Им на все плевать. Скачут себе вокруг груды пустых бутылок, как
дикари, и уже состряпали похабную песенку про голубые пески Земли.
Капита
